Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования

Следующее возражение против термина — это неадекватность понятий «источник» и «форма» доказательства. Если показания, заключения и т. д. считать формой доказательства, что признается большинством исследователей, и, как представляется, не должно вызывать сомнений, то очевидно, что форма явления не может быть его источником, ибо в теоретическом смысле это разные и несовместимые явления. Форма — неотделимый элемент любого явления, ибо, выражаясь философским языком, — это способ существования и выражения содержания[86]. Да и что, к примеру, может означать утверждение, что показания свидетеля, т. е., по терминологии законодателя, допустимое доказательство, являются не формой, а источником доказательства? Источником самого себя?

Из сказанного следует вывод: явления, обозначенные в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, следует именовать не источниками, а видами доказательств, ибо термин «вид» адекватен термину «форма»[87]. Такое представление разделяется ныне многими исследователями и постепенно завоевывает свое место в научной и учебной литературе[88].

Заметим, что никто из дореволюционных процессуалистов не употреблял термин «источник доказательств» для обозначения показаний, заключений экспертов и т. д. В. Случевский, например, предпочитал видеть в заключении экспертов «совершенно особый вид уголовных доказательств», а свидетельские показания считать «наиболее употребительным родом уголовных доказательств» (выделено мной. — С. Ш.)[89]. Также и И. Я. Фойницкий именовал показания подсудимого, свидетеля, эксперта, вещественные доказательства и др. — видами доказательства[90].

Рассмотренная выше трактовка понятия доказательства как единства содержания и формы дает основание к тому, чтобы отказаться от широко распространенного в науке наименования явлений, обозначенных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, источниками доказательств. Представляется убедительным взгляд исследователей, согласно которому этот термин можно сохранить в теории лишь для обозначения носителей доказательственной информации, каковыми являются свидетели, потерпевшие, обвиняемый, подозреваемые, эксперты, специалисты, а также предметы материального мира, сохранившие на себе следы исследуемого события.

14. Однако для обозначения показаний, заключений, протоколов и т. д. многие авторы продолжают использовать термин «источник доказательств», а иногда, наряду с ним, как равнозначный, и термин «вид доказательств». Термин «источник доказательств» используется и в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».

В чем причины такого явления? Одной из них, полагаем, является дань традиции, поскольку данный термин получил в науке широкое применение и отказ от него наводит на мысль о «ниспровержении» основ теории доказательств. Но, являясь конструктивным поначалу, когда наряду с фактами источники рассматривались как один из аспектов понятия доказательства, этот термин по мере развития теории доказательств на основе отражательно-информационных процессов перестал соответствовать понятию доказательства как единству содержания и формы.

Более же глубокая причина сохранения этого термина состоит, как ранее отмечалось, в разном значении, которое придается показаниям, заключениям, протоколам на досудебном и в судебном производстве, поскольку первые получены при отсутствии необходимых гарантий установления истины, что рождает сомнения, являются ли они доказательствами.

Тем не менее в соответствии с действующим законодательством показания, заключения, протоколы и т. д., полученные органами расследования, считаются доказательствами как в досудебных, так и в судебных стадиях процесса. Но обозначение их в стадии предварительного расследования источниками доказательств неоправданно, так как термин «источник» не соответствует отмеченному ранее реальному процессу их формирования.