Доказательства вины

Прощание прошло быстро, а затем один за другим мои друзья стали пропадать в открывшемся портале. Когда госфордцы исчезли и пришла наша очередь возвращаться в столицу, Адриан напоследок обратился к Нарциссе, спустившейся нас проводить:

— Я благодарен вам за то, что вы сделали, леди Эртано. — Она присела в реверансе, склонив голову, и архивампир продолжил: — В качестве благодарности вам вернут графский титул, который останется вашим и перейдет к вашим детям.

Вампирша, позабыв об обычной сдержанности, уставилась на него во все глаза, и от удивления у нее даже приоткрылся рот. Адриан же явно хотел поскорее вернуться в Бэллимор, потому что больше не стал тянуть и приказал Виктору открывать портал.

ГЛАВА 9

Первые часы после нашего возвращения в Бэллимор прошли тихо и спокойно. Едва мы перенеслись сюда из имения Эртано, как Оттилия и Кейн попрощались со мной и отправились к фон Некерам, чтобы предстать перед грозными очами советника и его жены, а я осталась предоставлена самой себе. Неожиданное завершение наших приключений выбило меня из колеи, поскольку именно в этот момент я осознала, что больше нет необходимости куда-то спешить, самостоятельно принимать важные решения и спасать свою жизнь. Все вместе — Адриан, Виктор, Люций и я — мы дошли до королевского крыла, и по дороге я пересказала архивампиру слова Лэнгстона о том, что в академии остался маг, который помогал заговорщикам. Пообещав разобраться с этим, Адриан и Виктор оставили нас, а Люций проводил меня до королевских покоев и остался дежурить в коридоре. Вид у моего телохранителя после известия о том, что Нарциссе вернут титул, был очень задумчивый.

Самым приятным в возвращении во дворец было ощущение, что я наконец-то снова почувствовала себя человеком. — это я осознала, когда в мой будуар осторожно поскреблась Сюзанна после того, как я позвонила в колокольчик. Потеряв в первый момент дар речи, молоденькая вампирша быстро овладела собой, немедленно позвала еще нескольких горничных, и на следующие два часа я буквально выпала из жизни, пока меня приводили в человеческий вид. Горячая вода, чистая, отутюженная одежда, возможность сделать прическу поинтереснее обыкновенной косы и, главное, само чувство того, что вокруг тебя все бегают и готовы исполнить любой каприз… Мое настроение начало улучшаться само собой, и снова его испортить не смогла даже леди Амелл, которая объявилась спустя полчаса после моего возвращения и была отослана прочь до окончания всех косметических процедур. Только после этого, удовлетворенно изучив свое отражение в зеркале, я велела Сюзанне сжечь надоевший мне хуже горькой редьки жреческий балахон и вышла в гостиную, где меня терпеливо дожидалась гофмейстерина. Хочешь не хочешь, а пообщаться с ней придется, ведь она в каком-то смысле управляла двором и во многом определяла его настроения… А о том, что моя фигура, ставшая было резко отрицательной, внезапно снова обрела влияние, вампиры узнают очень скоро, и слухи будут возникать один быстрее другого.

— Ваше величество, — рыжеволосая вампирша низко поклонилась, — я счастлива видеть вас в добром здравии.

— Вы очень любезны, леди Амелл, — равнодушно хмыкнула я, так что по моему голосу сразу стало понятно, что я ей нисколько не верю. Зря, наверное?.. Впрочем, не важно.

Гофмейстерина не стала делать вид, будто ничего не заметила, распрямилась и посмотрела на меня внимательным, оценивающим взглядом. Я не спешила возобновлять разговор, рассеянно думая, какое обманчивое впечатление может производить внешность. Леди Амелл можно было с первого взгляда принять за чью-то добродушную пухлую тетушку, но этот пристальный взгляд разом портил все впечатление.

— Мадам, в столице после вчерашнего кошмарного происшествия на балу ходят слухи. — Вампирша предпочла не продолжать все эти игры, а поговорить начистоту. За это я даже почувствовала к ней уважение… если, конечно, это тоже не было игрой. — Была арестована одна из самых влиятельных аристократок Вереантера, а с ней и один из государственных деятелей. Один из самых известных высших вампиров обвиняется в государственной измене, и с ним еще одна леди. Общественность находится… в недоумении.

— Вы хотите сказать — в недоумении, почему четырех вампиров внезапно обвинили в измене, а бежавшую преступницу помиловали? — непринужденно уточнила я, и вампирша моргнула, а затем медленно, осторожно кивнула.

Возможно, в другой ситуации я бы повела себя по-другому, но после всего, что мне пришлось пережить за последние месяцы, мне меньше всего хотелось кого-то в чем-то убеждать и кому-то что-то доказывать. Скажу как есть, а уж как отнесется к этому двор — не моя проблема.

— Эти четверо аристократов организовали заговор против меня несколько месяцев назад, — холодно сообщила я. — Доказательства их вины появились лишь вчера, и Адриану они показались достаточно убедительными. К слову, вчерашнее покушение на короля и его приближенных на балу — тоже их рук дело. Если я не ошибаюсь, там пострадали и другие вампиры?

— Да, мадам. Но…