Доказательство любви

– М… маркиз, попавшийся на «шляпу на крыше», – глумливо провозгласил он.

Раздался наглый и оскорбительный смех. А потом дверца экипажа захлопнулась.

Разве могут логические доводы убедить юнца, который предпочитает слоняться весь вечер со шляпой, приколоченной к крыше кареты, вместо того чтобы привести свою жизнь в порядок? Гарет никогда еще не попадал в более глупое и безнадежное положение.

Карета двинулась с места, переваливаясь с бока на бок, будто преодолевая извилистую, холмистую дорогу.

Впервые в жизни Гарет столкнулся с обстоятельствами, с которыми никак не мог совладать. И сейчас к ним относились вовсе не глупые и нелогичные явления, такие как резьба или пение. Нет, это были очень важные вещи. Гарет оказался не в силах предоставить Неду то, в чем он так отчаянно нуждался.

И он не мог никому рассказать о том, что все его попытки провалились.

Разве?

Нет, и он должен был признать это, хотя бы для себя. Существует человек, которому он мог бы все поведать. И он нуждался сейчас в ней более, чем когда-либо.

* * *

– Идем со мной, – заявил безо всяких объяснений Гарет, едва дверь отворилась. – Нельзя терять ни минуты.

Он протянул руку Дженни. Она удивленно посмотрела на него. Лицо ее обрамляли растрепанные локоны. Одна прядь была даже зажата губами. Дженни буквально пожирала его взглядом.

Слова, которые ему надлежало произнести, застряли у него в глотке, но он все-таки нашел в себе мужество.

– Ты мне нужна. – Да, он сказал их. Не было смысла скрывать это более. Она была ему нужна, он отчаянно в ней нуждался. А она… Что же, она не нуждалась в нем совсем. Ни для чего. Он отвернулся. – Ты нужна Неду. Ты была права. – Его кулаки конвульсивно сжались от тяжести признания. – Я не могу ничего поделать. Ты мне нужна, чтобы…

Чтобы что? Сотворить чудо? Вмешаться?

– Ты мне нужна, чтобы все вернуть назад.

Дженни ничего не сказала, лишь повернулась, чтобы подхватить накидку и капор. Она должна была с этим справиться. У Гарета не было других идей относительно будущего своего кузена. И если она не поможет, Нед скатится… скатится по спирали, ведущей в ад, без всякой надежды на искупление.

Однако искупление было нужно не только Неду.

– Идем со мной, – попросил Гарет. – Будь снова мадам Эсмеральдой. Призывай духов. Предсказывай будущее. Меня не волнует, что ты ему скажешь, только останови это.

Глава 18

Несмотря на то что Гарет в разговоре с ней назвал игорное заведение адом, комната, в которую вошла Дженни, показалась ей весьма непохожей на скопище серы и горящей смолы. В комнате пылал огонь, но он был разожжен в камине – уютное пламя, отделенное от остальной комнаты кованой бронзовой решеткой. Кое-где загорались оранжевые вспышки, когда кто-то поджигал сигару. Однако для ада этого количества дыма и пепла было явно недостаточно. Даже не пахло серой.

Не было здесь ни бесов, ни чертей. Ни демонических надсмотрщиков. Жители его казались скорее грешниками, все как один.

Если это был и ад, то ад, отделанный красной бархатной обивочной тканью. В комнате было не продохнуть от застарелого запаха тошнотворного табака и резкой вони разлитого по стаканам джина. Доносился звон монет и непрерывный гул голосов – их ленивые и протяжные интонации выдавали богатство и годы образования. Джентльмены были заняты чертовски почетной задачей – терять состояния и делать вид, что их это не волнует.

Несмотря на то что в комнате было жарко натоплено, Дженни пробила дрожь. Она могла понять, почему играют моряки, зачем ставят ставки клерки, собирая в складчину свои жалкие квартальные премиальные. Помимо всего прочего, когда тебе нечего терять, случайная победа может изменить жизнь.

Но у этих джентльменов было все – богатство, достаток, семейные связи. Лишь жалкая горсть монет, не глядя бросаемых на стол, могла решить все проблемы Дженни.

Нед сидел, сгорбившись, в углу, окруженный людьми, считавшими себя его друзьями. Его резко опущенные плечи сказали Дженни все, что ей надо было знать. После двух лет знакомства она достаточно хорошо изучила подъемы и падения его настроения. Она помнила веселого, неугомонного Неда. Порывистого мальчишку, которого обычно знала. Здесь же сидел несчастный парень, тот самый, что вошел в ее «кабинет» в первое их знакомство. Суровый. Тихий. Подавленный.

Нед подхватил карты с зеленого сукна, расстилавшегося перед ним. Он уныло уставился на них и вздохнул. Он видел лишь окружавших его джентльменов и уж точно не обращал внимания на происходящее в зале, чтобы заметить Дженни и Гарета, застывших у входа в зал.

Гарет сделал неловкое движение.

– Нед не слушает меня. Должен же он знать, что рушит свое положение в обществе. Он будет на всю оставшуюся жизнь подвергнут всеобщему остракизму, если продолжит вести себя таким образом. Слышала бы ты слова Уара о своей дочери. Ты можешь себе представить, на что способен герцог ради единственного ребенка?

Подняв руку, Дженни прервала дальнейшие объяснения Гарета:

– Я знаю Неда, когда он такой, как сейчас. Он в полном отчаянии. Конечно, он тебя не слушает – он просто не способен сейчас ничего чувствовать.