Доказательство от противного

Зачем понадобилось вызывать человека к его машине и не являться? Чтобы ответить на такой вопрос, достаточно представить себя на месте автовладельца. Что сделает хозяин, сдувающий пылинки со своей четырехколесной собственности, оказавшись лишний раз рядом? Проверит, все ли в порядке: по крайней мере, дернет за ручку двери. Так что мысль о бомбе возникла сама собой без дополнительных усилий.

Милиционеры осмотрели машину. Ничего подозрительного, никаких следов взлома. Внутри тоже все чисто. Спецы казались озадаченными. Зачем же тогда этот балаган? Оставалось списать срыв встречи на то, что Сысоев пришел не один, или на что-нибудь в этом роде. Скажем, Маше понадобилось выставить шефа за дверь, чтобы передать ксерокопию рапорта.

По возвращении Сысоева ждал еще один сюрприз.

— Вам опять звонили. — Маша преданно хлопала пушистыми ресницами.

Сысоев был рьяным противником служебных романов, но время от времени, глядя на эту пышную смазливую девицу, он начинал подумывать, не сделать ли ему исключение из своего правила. Подобная мысль возникла у него и сейчас, пока он наблюдал за тем, как лейтенант тщетно одергивала форменный китель, явно не рассчитанный на габариты ее бюста.

— И кто же это был на сей раз? — поинтересовался Сысоев, не спуская глаз с пуговицы, с колоссальным трудом удерживавшей Машины прелести в рамках установленной формы одежды.

Маша перехватила его взгляд и потупилась.

— Зуленич, — с томным вздохом ответила она.

— Кто?! — Сысоев вытаращил глаза и схватил испуганную девушку за локти. — Кто звонил?!

— Михаил Зуленич…

— Что он сказал?

— Сказал… сказал, что это он и что вы ему нужны срочно…

— И что?

— Я заглянула к Валентину Юлиевичу. Думала, что, может, вы у него…

— И?!

Девушка туго соображала, говорила еще медленней, а полезная информация из нее практически не выходила.

— А он, пока я ходила… трубку повесил…

По лицу шефа лейтенант поняла, что произошло что-то очень серьезное, что этот Зуленич был кем-то очень важным. Нужно будет запомнить и передать Зулемхану вместе с копией: Михаил Зуленич.

Сысоев ушел в свой кабинет и закрыл дверь.

— Если будут еще звонки — засечь откуда. Позвонит Зуленич — соединить меня сразу, — распорядился он напоследок.

Какого черта звонил ему Зуленич? Что он хотел? Искал защиты? Хорошо, если только это. Но были и менее оптимистичные прогнозы. Если предыдущие два звонка — его работа, то это многое объясняет. Человек знает об утечке и боится встречаться с кем-либо, кроме старшего следователя. Сейчас он скрылся, увидев Валентина, но, возможно, перезвонит еще раз. Но если это был он, то как он, черт побери, узнал о машине и о том, где она стоит? А если эти глупые звонки не связаны с Зуленичем? Что они тогда могут означать? В какие игры с ним играют и кто? И вообще, что за бардак у них в конторе? Человек в розыске по подозрению в серии убийств, работает план «Перехват», а он преспокойно звонит на Петровку, и звонит, по всей видимости, откуда-то из-под самых окон кабинета старшего следователя! А доблестные опера занимаются непонятно чем…

Сысоев снял трубку.

— Максимов? Зуленич только что звонил откуда-то из-под бока, передавал всем большой привет. Проверьте все окрестные будки и… Что? Не знаете, какой Зуленич? Твою мать! Вы чем там занимаетесь?! В нарды режетесь? Да! Тот самый Михаил Зуленич!

Зуля и Андрей встретились в условленном месте.

Зуля заметил Андрея еще издали и усмехнулся, разглядев его получше. Теперь купленная им сумка была набита под завязку, а из расстегнутой «молнии» торчал крюк клюшки для гольфа. Замаскировался Андрей — дальше некуда. Ни дать ни взять — любитель гольфа, возвращающийся из-за города с товарищеской встречи.

Андрей был бледен. Он нервно оглядывался по сторонам, не заботясь о том, чтобы делать это не столь явно для окружающих.

— Ну как у тебя? — Зуля просто зашагал рядом.

— Неплохо. — Андрей снова нервно обернулся.

— Еще что-нибудь случилось?

— Нет. Все нормально. Я тебе, кстати, долг привез.

— Какой долг?

— Ну, мы же должны были поровну собрать бабки за Леху, получилось не по-честному.

— Ты о чем?

Андрей молча протянул Зуле газетный сверток.

— Что это? — Зуля осторожно взял сверток, размерами и формой напоминавший книгу.

— Это — тридцать семь двести. — Андрей снова обернулся. — И вот.

Он протянул другу клочок бумаги.

Зуля взял его и развернул. На оторванной от газеты полоске бумаги были размашистым Андреевым почерком выписаны три строчки цифр.

— Что это?

— Я заказал тебе билет на самолет. До города Парижу.

Зуля остановился, рассматривая сверток и бумажку с приобретшими вдруг магический смысл цифрами.

— Подожди. — Он затряс головой. — Что это значит? Откуда бабки?

— Я уговорил одного дядьку поделиться, — с ухмылкой ответил Андрей.

— Анвара?

— Нет. Но деньги эти предназначались осетинам.

— И дядька согласился?

— Да. Слезно я его попросил, и он так растаял, что отдал деньги.

— Растаял?

— Жуткое дело! Пришлось срочно его охлаждать!

Зуля внимательно посмотрел на друга, но тот не собирался объяснять ничего толком. Потом взглянул на газетный сверток.