Доказательство жизни

Спускаемся на лифте и выходим к серебристому автобусу, разрисованному фрикадельками НАСА как новогодняя елка. Журналистов прибавилось, со всех сторон мелькают вспышки фотокамер. Краем глаза вижу ребят из пресс-службы агентства: их работа состоит в том, чтобы, не отвлекая астронавтов и технические службы, удовлетворить любопытство представителей прессы. Не могу сказать, что задача простая, я бы точно не справился. Но в НАСА работают лучшие.

– Коллеги, как вы относитесь к обществу плоской Земли? – заводит разговор Джулия.

– Отрицательно, – тут же отзывается Дуглас. – Они тебя чем-то обидели?

– Наоборот, я считаю, что эти ребята подвергаются незаслуженной дискриминации, – сообщает наш пилот, чем вводит меня в состояние когнитивного диссонанса.

– Слушай, но ты же три раза поднималась на МКС, проторчала наверху в общей сложности четыре месяца, – высказываю свое удивление я. – Неужели после всего этого ты можешь с теплом относиться к людям, которые считают, что Земля – плоская, а все сотрудники НАСА – обманщики, участвующие в глобальном заговоре, дабы скрыть истину?

– Они имеют право на то, чтобы их мнение уважали, – упирается Джулия.

Один за другим поднимаемся в автобус. Я захожу последним, предварительно помахав рукой журналистам.

– Я считаю, что правительство ориентировано на дискриминацию членов общества плоской Земли, – продолжает Джулия уже в автобусе.

– В чем эта дискриминация выражается? – интересуется Дуглас. – Им запрещают появляться на телевидении? У них отбирают детей? Их увольняют с работы?

– Мы же не в Иране живем! – кривится Джулия.

– Тогда в чем ты увидела дискриминацию?

– Их высмеивают! – заявляет пилот. – Я считаю, что американская нация недостаточно толерантна к тем, кто выбивается из мейнстрима. К тем, кто мыслит иначе. Вместо поддержки и понимания они получают полную меру презрения и издевательств. Я как никто иной это понимаю, я сама такая.

– Ты вступила в общество плоской Земли? – интересуется Ларри.

– Не хами, – взрывается Джулия. – Я афроамериканка. Мои предки поколениями были в рабстве, именно они создали эту страну, благами которой сегодня пользуется каждый американец. Но что-то я не вижу и толики уважения, которое мы заслужили по праву.

– Журналисты от тебя в восторге, они каждый раз смотрят тебе в рот, – сообщает Дуглас.

– Это другое, – Джулия несколько смягчается. – Они видят во мне не женщину, не личность, а часть агентства, винтик сложного механизма, который поднимает людей наверх.

Автобус останавливается. Расстояние до стартовой площадки невелико, вся поездка занимает буквально пару минут.

– А ты не пробовала принимать людей вокруг себя такими, какие они есть? – интересуется Ларри. – Они ничем ни тебе, ни твоим предкам не обязаны. Они просто ездят каждый день на работу, смотрят телевизор, сидят в интернете. Им до лампочки твои внутренние терзания, они просто хотят жить и радоваться жизни.

– Жить и радоваться жизни? – негодует Джулия. – Именно это ты советуешь своим прихожанам на проповеди? Ты лицемер!

– Ничуть не больше, чем ты. Чтобы получить толику признания, ты хочешь изменить людей вокруг себя, хотя, возможно, стоило бы измениться самой.

Еще один лифт поднимает нас в корабль. Вокруг суетится технический персонал: помочь разместиться нам в «драконе», проверить, надежно ли закреплены ремни, задраить люк. В скафандре жарко, команда нервничает – космические корабли иногда взрываются. Я не злюсь на Джулию, каждому из нас сейчас не по себе. Заговорив про общество плоской Земли, она просто пыталась разрядить атмосферу, но была не понята и раскритикована.

Мы еще пока внизу, но с момента герметизации люка работа уже началась. Сейчас нам предстоит пройтись по списку технического контроля: поверить наличие предупреждающих сигналов, протестировать электронику, проверить частоты связи с наземными службами. И только когда с рутиной закончено, ракета стартует.

У меня дома живет ньюфаундленд по кличке Бизон. Мы с ним каждое утро совершаем пятикилометровую пробежку, пересекая широкую рощу. Время от времени я останавливаюсь, подбираю ветку и стараюсь закинуть ее как можно дальше. Бизон радостно бежит за ней, приносит, но не отдает сразу, а долго треплет перед тем, как выплюнуть мне под ноги. Каждый раз, когда корабль стартует, я вспоминаю Бизона. Вибрация вызывает ощущение, что гигантский пес треплет ракету мощными челюстями и трясет перед тем, как отдать хозяину.