Начался торговый квартал, и механик облегченно вздохнул, выбравшись из путаницы кварталов «красных линий» в общественный кондоминиум. На потолке-полусфере горели яркие люминесцентные лампы. Вдоль стен огромного зала в несколько ярусов тянулись торговые лавки, заполненные всякой всячиной, но в основном, конечно, самым необходимым: кислородными баллонами, бочками с водой, самопальными синтез-ячейками.
За многие из продающихся здесь товаров на Земле светит тюремный срок либо даже разрушение личности.
Мартин толкнул крутящуюся дверь и сразу окунулся в мир старых полуразобранных роботов, лежащих на пыльных полках материнских плат от квантовых компьютеров, корчащихся неисправных голограмм, повторяющих одни и те же движения. Справа человекоподобный гиноид с женским лицом из подвижного силикона выкрикивал:
– Я тебе, кобель, морду разобью, если вздумаешь меня купить, понял? Я феминистка пятой волны, и я не позволю трахать себя какому-то грязному мужлану. Я тебе член откушу влагалищем, яйца расшибу всмятку, вытащу кишки и…
– Я не собирался вас покупать, дамочка, – успокоил Холланек спятившую секс-куклу. От ее воплей у него мгновенно разболелась голова.
– Мартин, дружище! – крикнул из-за прилавка Папаша Чанг. – Не обращай внимания на эту психопатку. После последнего патча у нее алгоритм переклинило. Если хочешь, то она идет со скидкой в таком виде…
– Нет, спасибо, – пробормотал Мартин.
– Вот и правильно, – буркнул гиноид.
– Шеф, я ее боюсь, – прошептал Дуглас из шлема.
Мартин прошел к прилавку. Отвинтил с нескрываемым удовольствием рукава скафандра, положил их на стол, рядом поставил шлем. Тело было насквозь мокрое от пота.
– Вижу, ты все такой же параноик, – сказал Чанг.
– Лучше быть параноиком, чем мертвецом.
– Твоя правда…
В отличие от остальных коренных селенитов, Папаша не худой, как щепка, а очень, очень толстый. Он одет в обтягивающий термо-комбез, ткань которого выделяет каждую складку на жирном теле. Похожие на изюм хитрые глазки утопают в рыхлом лице, изрытом оспинами. Кожа блестит тем мертвым пластмассовым блеском, по которому можно угадать всех долгожителей, подвергшихся ревитализации. На выбритом виске у скупщика пластиковый выступ новенького байт-кода, светящийся логотипом надкушенного яблока.
– Сколько мы не виделись? Год, два?
– Пять лет.
– Долгий срок. Для Селены чересчур долгий… И какая же нужда привела тебя ко мне? – Чанг выжидающе сложил толстые короткие лапы на груди.
– Я… Я хочу… Кхм… – Мартин набрал воздуха в грудь, чтобы произнести страшные слова. – Я хочу заложить свою мастерскую. Под самый высокий процент. Сколько сможешь дать?..
Чанг хмыкнул и наклонился вперед. Его глаза, обычно маленькие и узкие, внезапно выпучились наружу, как у пекинеса, покрывшись сеткой капилляров. Он чаще задышал и даже, как показалось Мартину, выпустил газы.
– Ты уверен? Это не шутка?
– Не шутка.
– Погоди. Ты. Решил. Заложить. Свою. Драгоценную. Мастерскую. Я правильно понимаю?!
– Все верно.
– Дружище! – Чанг распахнул объятия навстречу Мартину, перегнувшись через стол, но тот отстранился. – Это же отличные, отличные новости! Высокий процент, говоришь? О, тебе, как VIP-клиенту, я дам лучший процент! Тебе я…
– Чанг, – прервал его Мартин, – прекращай паясничать. Деньги мне нужны сегодня. Желательно прямо сейчас. И вся сумма сразу.
– Погоди, но я…
– Если откажешь, то я пойду к конкурентам через дорогу. Они дадут меньше, но все сразу. Решай прямо сейчас, у меня нет времени.
Луна
IIСпустя час Мартин вышел из ломбарда, отягощенный залоговыми обязательствами и немалой суммой кредитов, перечисленной на блокчейн-кошелек. Часть денег он сразу вывел на карту, чтобы оплачивать мелкие покупки.
Первым делом он направился в мастерскую старого знакомого, другого азиата по имени Ляо Фредович Кузнецов. У Ляо он приобрел немного мелочей, которые поместил на купленную тут же роботизированную тележку, а самое главное – узнал важную информацию о работающих в городе фирмах, не зависящих от Компании. Все, что Мартин намеревался купить сегодня, не должно было иметь никакого отношения к Компании.
От Ляо механик отправился прямиком в фирму