Докричаться до мира

— Рилу пытали унизительно и больно. Ты вынудил ее пережить некоторые самые глубокие страхи заново. Еще больнее то, что ей лезли в сознание — как ты, да еще с приборами, для точности. И лишая права иметь детей, ее резали без наркоза, издевательски поясняя, что именно делают. И вчера она пережила этот кошмар снова, пока ты любопытсвовал. Куда тяжелее — надо было скрывать свою боль от близких, чтобы не мучить их. Она была еле жива вечером. Мне все показала Яли. Ты лишил женщину надежды, и она пошла к Нисе, которой нравился Ринк, сказала, что ему будет плохо одному, и попрощалась. Хорошо, в стае полных уродов нет. Та сразу докричалась до Яли. Ринк молодец, и пришел во время, и выслушал, и принял боль, и успокоил. Он ее просто вытащил с того света.

— Она всего лишь сказала, что устала и не может уснуть ночами, попросила сильное снотворное! — Тиэрто тяжело уронил голову. — Я дал. Одну дозу…

— Название. Она остальное сама взяла из больничного шкафа, давно не дикая, нашла.

Рила уже умеет синтезировать простые препараты, кстати. В общем, не одна была к ночи доза. И наша рыженькая сидела над ампулой с беспробудным сном и рыдала.

Уходить нелепо, а оставаться — обожаемого Ринка радости лишать, бездетным делать.

Ты очень хороший врач и неплохой айри. Только очень прошу: учитывай, мы все живые и хрупкие. Мы не для игр. Сломаешь — как еще сам переживешь такое? — я вздохнула и поднялась. — Поговори лучше с Рианом, а я пошла вон. Извини, если я была груба, мы только что общались с Лайлом, и я приметила, как ему отчаянно плохо из-за дочери. Но все обошлось и мы станем умнее и осмотрительнее впредь.

Он промолчал, и я вышла, аккуратно прикрыв дверь. Где вы, остатки хорошего настроения? В столовой! Я перешла на бег. Не знаю, сколько там наготовила Сидда, но волвеки прожорливы, и я рискую застать лишь группу уборщиков.

Ух ты! Не угомонились.

Я влетела в двери и остановилась. Не люди, уж точно. Дерутся все, вопли и визг оглушительные, от рычания вожаков посуда мелко вздрагивает, а синяки некрупные и лишь у сильных. Никто не заигрался и не использовал случая, чтобы отомстить за тайную обиду. Ниса так и вовсе объединилась с Рилой и гоняют они почему-то не Ринка, а Сая…

Сидда одна подозрительно скучает у кастрюль. Умные волки не портят добавку, они просто резвятся чуть в стороне, нагуливая аппетит. Так что я получила пирожки, чай, блинчики, даже тянучий сахар совершенно без боя. Сколько сил эта смиренная бруса потратила на кормление оравы волвеков! Не зря они ценят ее безмерно, она и правда удивительная. Как Йялл говорил? Теплая и тихая. На Хьертте с его климатом, в стае, охваченной ненавистью к вечным, это должно особенно поражать. Да и теперь рядом сидеть уютно, она для всех старается, не умеет просто в сторонке оставаться. Вон, пирожок мне греет, стул двигает. Подушечку где-то раздобыла.

Переживает.

Я устроилась возле светловолосой и принялась жадно жевать, рассматривая ее.

Маленькая, тоненькая, все еще бледная после ранения и действительно — грустная.

— Не тяжело в нашем странном мире? — спросила я. — Ты ведь из племени брусов, да?

Моя соседка, получается. В одной степи уродились.

— Уж в том, что ты арагни, сомнения нет, вы все очень яркие, красивые и уверенные! — кивнула она, радуясь возможности поговорить на полузабытом родном языке. — Здесь хорошо. Только они слишком быстро меняются. Йялл такой умный теперь! А я даже ваш новый язык никак не освою, через слово запинаюсь. Он помогает, конечно, и не сердится, что я глупее прочих. Пока еще не слишком заметно.

— Очень заметно! — обнадежила я ее. — Где ты так ловко научилась себя не ценить?

Ты спасла Второго. Ты умеешь готовить лучше всех и вести хозяйство — тоже. Твой Йялл самый аккуратный, дети тебя обожают. Впрочем… давай, еще осталась главная глупость, ты же некрасивая, да?

— Да, — она согласилась со вздохом, очень спокойно, привычно и подробно пояснила. — В селение в далекой первой жизни, еще до ледяного сна, пришли враги и нас сделали рабами. Они себе выбрали женщин, а прочих продали. Меня дешевле всех. Я страшненькая, так и сказали. Тощая и блеклая. Злой хозяин из Гнезда, что увел вниз Йялла, тоже говорил — невзрачная, из-за таких не стоит умирать. Там я была Третьему нужна, а тут… он порядочный и очень добрый. А я из прошлого. Так будет недолго.

— Много ты понимаешь в зрении и вкусах волвеков! Лучше бы попросила Йялла соединить сознания и рассмотрела толком для начала хотя бы свои волосы его глазами. Они, к твоему сведению, почти не понимают, что у людей означает «белый».

Тиэрто с Тимрэ второй день убитые наповал ползают, — я вынуждено перешла на карнский диалект, все наши новые научные термины из него или из языка айри. — Спроси у умников про многоканальное и мультидиапазонное восприятие. Если смогут — объяснят, они сами половину не понимают. Вкратце: твои волосы для любого волвека настоящее радужное чудо.