Доктор Фальк. Вино стоит смерти

– Доктор, я понимаю, что многого прошу, но, пожалуйста, выслушайте меня, – затараторил урядник. – У меня мало опыта в таких делах, а счет идет буквально на минуты. Мы же не про пьяные драки, кражи или прячущихся экспроприаторов говорим. Тут убийство. И с каждым мгновением следы остывают. Нельзя ждать исправника со следователем, они явятся, в лучшем случае, под утро. Я сам начну опрашивать свидетелей и подозреваемых. А вы просто будьте рядом и, если заметите что-то важное или подозрительное – подскажите. Без вас серый монах бы так и остался непойманным. Выручите еще раз, пожалуйста…

Василий Оттович не считал себя падким на лесть, но слова Сидорова, конечно, были крайне приятны. А потому, скрепя сердце, Фальк все же кивнул.

– Хорошо, будь по-вашему. Помогу, раз уж рядом оказался.

– Отлично! Давайте, для начала, еще раз быстренько осмотрим кабинет.

Урядник и доктор вернулись обратно и с удвоенным вниманием принялись изучать обстановку кабинета. Сидоров первым делом подошел к окну.

– Приоткрыто, – окликнул он Фалька. – Значит, Лукьянов не обязательно открыл дверь своему убийце.

– По карнизу можно пролезть?

– Да тут не карниз, тут часть крыши… – Урядник свесился вниз. – Не надо быть эквилибристом. Тут кто угодно пройдет.

– А я, кажется, тоже кое-что нашел, – задумчиво произнес Фальк.

Сидоров обернулся и обнаружил ноги доктора, торчащие из-под стола. Для человека, который совсем недавно открещивался от участия в расследовании, Василий Оттович проявлял удивительный энтузиазм. Урядник пожал плечами и присоединился к Фальку. Доктор рассматривал лежащие на полу дорогие карманные часы – в серебряном корпусе, с цепочкой, но стекло, защищающее циферблат, разбито, а стрелки остановились, указывая время: 9:41.

– Полчаса назад, – констатировал Василий Оттович, сверившись со своим «брегетом».

– Что ж, уже есть с чем работать, – удовлетворенно констатировал Сидоров. – Очевидно, часы выпали, когда их хозяин получил удар тростью. Возможно, даже показывают время смерти. Согласуется с вашей медицинской точкой зрения?

– Сложно сказать, – ответил Фальк. – Как минимум, не противоречит. Тело еще не окоченело, других посмертных признаков тоже пока не вижу, поэтому могу предположить, что погиб он от часа до получаса назад. Точнее определить не удастся – придется двигать тело, а это, насколько я понимаю, запрещено.

– Да уж, не стоит, – согласился Сидоров.

Они продолжили осмотр, но больше ничего необычного обнаружить не удалось. Бумажник был при погибшем, однако в нем осталось всего двенадцать рублей – остальное перекочевало в карман Виктору Львовичу. Убийцу, похоже, интересовала только бутылка вина, хотя за одни только часы, даже в разбитом виде, некоторые ломбарды дали пару десятков рублей.

– Итак, убийца влезает в окно, бьет Валентина Карповича тростью по голове, забирает вино и возвращается обратно, – вслух размышлял Сидоров. – Остается понять, кто же это…

– Кто угодно, кроме нашего столика – мрачно заметил Фальк. – Кто-то из гостей или официантов.

– То есть господина Козлова вы сбрасываете со счетов? – покосился на него Сидоров.

– А ему-то это зачем?

– Ну, как же, он получил свои шестьсот рублей, да еще и бутылку сохранил, которую потом можно будет продать, просто с меньшим официозом.

– Помилуйте, Александр Петрович! Ну, положим, выручит он вновь эти несчастные шестьсот. Но ради этого рисковать репутацией «Швейцарии», да и собственной? Думаю, за один сезон гостиница приносит ему гораздо больше денег…

– А если не приносит? А если она убыточна? – не сдавался урядник.

– В таком случае, это быстро выяснится, – парировал доктор.

Их спор прервал сам его виновник. Виктор Львович постучал и робко заглянул в кабинет. Из зала неслись возмущенные разговоры на повышенных тонах.

– Господа, я не хотел бы вас отрывать, но Кулыгин и Беседин собрались уходить. По вашему указанию я попытался осторожно их остановить, но, кажется, они не намерены ждать…

– Ну, что, Василий Оттович, шила в мешке не утаишь? – спросил у доктора Сидоров. – Пойдемте просветим гостей.

Он откинул полог занавеса и вновь вступил в главный зал ресторана. Страсти в нем накалялись. Кулыгин и Беседин, похожие сейчас на разгневанных быков, сверлили глазами официантов, вставших между ними и выходом. Дамы опасливо поглядывали за разворачивающимся конфликтом. А вот Сиротов участия в нем не принимал – Григорий Борисович мирно посапывал, уронив голову на стол.

– Господа, минутку внимания, пожалуйста! – командным голосом объявил Александр Петрович, перекрывая возмущенные возгласы Кулыгина и Беседина. – Боюсь, что у меня прискорбные новости. Этим вечером в «Швейцарии» произошло убийство!

Спорщики удивленно замолчали. Дамы пораженно охнули. Сиротов всхрапнул и встрепенулся, осоловело оглядываясь.

– Погиб Валентин Карпович, – продолжил урядник. – До приезда исправника и судебного следователя я прошу вас вернуться на свои места и…