Доктор Проктор и великое ограбление

Минувшей ночью ему звонили Булле, Лисе и доктор Проктор. Они очень тщательно проинструктировали его, как лететь, чтобы подхватить Булле на маленькой стрелке часов Биг-Бен в Лондоне ровно в три часа дня. Кроме этого, ему ничего не рассказали, если не считать того, что это ужасно важно и что речь идет обо всем золотом запасе целого государства – так сказал Булле.

Петтер вытащил из-за пояса брюк верхнюю часть своих трусов – единственную ткань, которая оставалась на нем сухой, – и протер очки. Снова надел их и осмотрелся. Теперь он видел больше, но оптимизма это не прибавило. В поле его зрения попали дельтаплан, такой же мокрый, как он сам, и такая же мокрая корова, которая со скучающим видом щипала траву. И еще мираж, который приближался к нему. Мираж был девочкой в красном тренировочном костюме, очень похожем на костюм Петтера для бега на длинные дистанции. Мираж становился все больше и больше. Наконец он решил, что уже достаточно вырос в размерах, и застыл перед Петтером. Этот мираж был удивительным, потому что он заговорил.

– How do you do? [26]– произнес он.

Петтер продолжал смотреть. Мираж был похож на девочку его возраста с мокрыми волосами, жидкими косичками и в очках с самыми толстыми стеклами, какие он видел когда-либо в жизни. На девочке.

– Ай… ай… – сказал Петтер и подумал, что он разговаривает с миражом! – Айм Петтер. Это только айм есть Петтер. Ху ар ю? [27]

– I’m Petronella. Is this your hangglider? [28]

Петтер зажмурил один глаз, посмотрел на девочку, которую звали Петронелла, и кивнул, что да, это его дельтаплан.

– Йесс, ай сэл дем [29].

– Really? I like hanggliders. And I’m in sales too. Old Hillman cars. [30]– Мираж показал рукой куда-то вверх.

Туман немного рассеялся, и на вершине холма Петтер разглядел дом. А перед ним виднелись контуры старых подержанных автомобилей, которые Петронелла продавала, по ее словам.

– Ю сел менни? [31]

Петронелла покачала головой:

– Everybody has left, it’s only me here [32].

Петтер кивнул. Продажа шла плохо, потому что все уехали, осталась одна Петронелла. Эта ситуация была ему хорошо знакома.

– Care for some tea? [33]– спросил мираж.

– Вот? [34]– спросил Петтер.

– Would you like some tea? [35]

– О-о, – сказал Петтер, догадавшись, что она приглашает его на чай. – Ю донт хэв какао, ду ю? [36]

Мираж, называющий себя Петронеллой, расцвел в широкой улыбке.

– Do you like cocoa better than tea as well, then? [37]

Петтер кивнул, но не сразу. Нет никаких сомнений, что это мираж. Девочка, которая любит и дельтапланы, и какао, – слишком невероятно, чтобы быть правдой. Если она любит еще и китайские шахматы, то – ха-ха! – он попал в сказочную страну.

– Come on, let’s make some cocoa [38], – сказала она и протянула Петтеру самую бледную руку из всех, какие он когда-либо видел.

Такую бледную, почти прозрачную. Но это на самом деле была рука, а никакой не мираж. Потому что он держал ее. И Петтер понял, что не хочет выпускать эту руку. Ему пришла в голову странная мысль: что это, возможно, самое удачное из всех неудачных приземлений за время его полетов на дельтаплане.

И они не спеша пошли к дому на холме, возле которого стояли ржавые «хиллманы». Петтер подумал, что Булле, как всегда, преувеличивает, говоря, что по-настоящему жизненно важно подхватить его на высоченной башне в центре Лондона.

«Я умру, – думал Булле. – Я умру из-за мерзкой английской погоды и трусливого жителя Южного Трёнделага».

Он попробовал пошевелиться, но его руки и ноги были крепко привязаны к стулу, на котором он сидел.

Причина, по которой Булле был так уверен, что он умрет, заключалась в том, что невысокий мужчина, стоящий перед ним, только что сказал ему именно это. «Ты умрешь», – вот что он сказал. И прозвучало это весьма убедительно.

Булле взглянул на хорошо известное ему лицо. Известное потому, что у Булле была эта маска. Выступающий лоб, лысая передняя часть головы, узкие, до противного ровно подбритые брови и бородка клинышком. Максимус Рублёв собственной подлой персоной.

За его спиной в полумраке комнаты семьи Хруст сидели на диване братья Хруст и смотрели на Булле холодным, уничтожающим взглядом. А еще дальше за ними стояла, сложив руки на груди, та, чье имя можно произносить только шепотом.

– Умереть сейчас или умереть потом, – сказал Булле. – Если вы на самом деле хотели моей смерти, то зачем спасли меня на Биг-Бене? Еще две секунды, и я выпустил бы стрелку из рук, и вы избежали бы хлопот с убийством, и не нужны были бы все эти ваши путы…

– Тихо! – закричал Рублёв так громко, что плотные гардины затрепыхались. – Мои охранники спасли тебя по двум простым причинам, пигмей с веснушками! Во-первых, потому, что у тебя в рюкзаке лежал золотой слиток. А во-вторых, потому, что перед смертью ты расскажешь, кто еще участвовал в этом ограблении.

– Кто еще? – повторил Булле и дерзко рассмеялся. – Я не доверяю другим бандитам, господин Рублёв. Я всегда работаю один.

Рублёв сложил руки на груди и приставил к губам палец в перчатке.