Доктор Проктор и великое ограбление

— Позволь мне хотя бы угостить тебя пивом «Гиннес», Торден-Шерл.

— Спасибо, но я пью… э-э… только безалкогольное пиво, Чарли.

Они устроились за столом и получили свои порции колы и пива.

— Так, значит, ты тоже в бандитском секторе, — сказал Чарли и стер пивную пену с верхней губы.

— Вот именно, — сказал Булле. — Я ищу других бандитов, которые захотят пригласить такого хорошего бандита, как я, для участия в бандитских проделках.

Чарли пожал плечами:

— Жаль. Мы сотрудничаем только с людьми, доказавшими, что они настоящие бандиты.

— Вот как? — сказал Булле и отставил стакан. — И как они это сделали?

— Они пригласили нас для участия в проделках, которые ОНИ запланировали, а не наоборот.

— Ах вот оно что, — сказал Булле и громко рыгнул. — Но у меня, конечно, запланированы проделки.

— Запланированы?

— Ясное дело, я же бандит.

— Например, какие?

— Например… Самые легкие деньги, какие можно представить. Обирать старушек и детей.

— ЧТО ДЕЛАТЬ, спрашиваю я!

— Отнимать деньги у старушек и детей, я же сказал!

— Поконкретнее, козявка.

— Ну, есть тут одна… э-э… старушка, вот. И еще ребенок, понятно?

Чарли наклонился над столом, так что буква «Ч», вытатуированная у него на лбу, почти коснулась рыжего чуба Булле.

— Ну?

— Так вот, значит, она… э-э… бабушка ребенка, она обычно катает его в коляске по Гайд-парку каждый день около четырех часов.

— А где же тут деньги?

— В детской коляске.

— В детской коляске?

— Да. Понимаешь, бабушка невероятно богата, но она ужасно боится взломов. Поэтому она берет с собой все деньги, когда катает коляску с младенцем. — Булле проглотил большую порцию колы и откинулся на стуле. — Бабушка рассуждает так: мол, кому придет в голову грабить пожилую женщину с ребенком среди бела дня. И ведь верно, кому придет в голову?

Чарли расцвел в улыбке.

— Хе-хе-хе. Я знаю кое-кого из таких людей. Ладно, выкладывай подробности, козявка.

— Мне пришлось придумывать какие-то подробности, — сказал Булле, лежа на диване в гостиничном номере в присутствии доктора Проктора, который снял парик, и Лисе, которая сняла нос с усами. — Поэтому я сказал, что эта бабушка будет гулять по Гайд-парку завтра в девять часов утра.

— И ты хочешь сказать, что МЫ должны изображать бабушку и ребенка? — простонала Лисе и пошла в ванную чистить зубы, потому что напряженно работающим секретным агентам пришло время укладываться спать.

— Значит, детская коляска, битком набитая деньгами? — вздохнул доктор Проктор и надел ночной колпак.

— Послушайте, что-то надо было придумать! — сказал Булле и снял носки. — Если этот номер пройдет, он обещал взять меня с собой на их следующую операцию. И тогда я стану членом их банды и буду получать информацию, ведь правда? — Он понюхал свои носки и скривился.

— А где мы достанем деньги, которыми набьем коляску завтра утром? — спросила Лисе. — В девять часов даже банки закрыты!

Булле наклонил голову и стал изучать пальцы своих ног.

— Спокойствие, у меня есть решение. Доверьтесь Торден-Шерлу, люди.

— Вот как? — крикнула из ванной Лисе, шумно орудуя зубной щеткой во рту. — Единственное, во что мы можем поверить, так это в то, что по твоему плану ТЫ будешь развлекаться и станешь героем!

— Послушай, Лисе, — сказал Булле. — Конечно, ты тоже будешь развлекаться. Потому что именно ты завтра будешь играть главную роль.

— Я? — вскрикнула Лисе. В ванной комнате стало тихо. Потом Лисе закричала: — А если завтра что-то сорвется?

— Спокойствие, это безупречный и непогрешимый план, — пропел Булле. — Он не может сорваться! Ничто НЕ МОЖЕТ сорваться!

И после этого Булле показалось, что говорить больше не о чем. Биг-Бену, по-видимому, тоже так показалось, потому что он пробил одиннадцать раз. Четверть часа спустя все лежали в своих постелях. Правда, не факт, что они сразу заснули. Но уж когда Биг-Бен пробил двенадцать раз, они точно спали.

Глава 9 Совсем маленькое ограбление

УТРЕННЕЕ СОЛНЦЕ ОСВЕЩАЛО БОЛЬШОЙ парк в центре Лондона, который носит название Гайд-парк. Было ровно, нет, не ровно, а ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО девять часов. По дорожке, пересекающей весь парк, пожилая женщина катила детскую коляску.

На скамейке сидел человек и читал газету. Странным (если внимательно посмотреть) было то, что рука, державшая левую половину газеты, была большой и волосатой, а рука, державшая правую, — маленькой, безволосой и очень бледной. Газета называлась «Дейли обсервер оф таймс» — это самая толстая и самая широкая газета западного мира. И если бы наши глаза были как рентгеновский аппарат и мы могли бы посмотреть сквозь все страницы, пестрящие указаниями на ошибки, совершенные членами английского парламента, рассказами о цветочной выставке в Харрогейте и о тренере «Роттен Хэма», который раньше занимался ловлей криля[21] и никогда не играл в футбол, — если бы мы могли так посмотреть, то увидели бы, что за газетой спрятались не один и не два, а целых ЧЕТЫРЕ человека.

Они сидели почти по алфавиту. Альфи. Бетти. Чарли. И Максимус Рублёв. Минуточку! Рублёв здесь? Ну, вообще-то, это был крохотный мальчик, похожий на Рублёва, как две капли воды.