Доктор V

«Я совершил множество ошибок, тыковка. Сделал то, что нормальный человек никогда бы не совершил. Но что я уж точно не считаю ошибкой ― это наши отношения. Пускай они начались со лжи, пускай были недостаточно долгими, но я дорожу каждым мгновением, каждой секундой, когда ты улыбалась мне. По-настоящему. Так, как можешь только ты: открыто, искренне и с любовью. Когда ты появилась в моей жизни, я понял, что до тебя на самом деле по-настоящему никогда не любил. Все это было влюбленностью, увлечением, но не любовью. Любовь ― это когда от мысли о любимой останавливается дыхание, а сердце вырывается из грудной клетки. Когда при касании к нежной коже подрагивают пальцы, а во время секса дрожит все тело. Когда хочется сдохнуть, если она не рядом, и воскреснуть, прижимая ее к себе. Это любовь, Эли. Когда ты каждый день умираешь и заново рождаешься тысячи раз, только чтобы еще раз взглянуть в любимые глаза. Я люблю тебя. И буду умирать и возрождаться ради тебя всю оставшуюся жизнь, даже если ты не захочешь находиться в ней».

– Почему ты плачешь? ― спрашивает мама, поглаживая мои волосы. Качаю головой. Я каждый день веду борьбу совести с чувствами. Совесть говорит, что я поступаю правильно, а сердце убеждает в том, что без него я никогда не буду счастлива.

– Я скучаю по нему, мам. Так сильно скучаю.

– Тогда поезжай к нему.

Я распахиваю глаза и сажусь.

– Ты же должна его ненавидеть, ― мне страшно вновь проникнуться надеждой, которая вспыхивает в моей душе. Если даже моя всегда трезвомыслящая мама говорит, что я должна поехать, то что говорить обо мне с моим тоскующим сердцем?

– Я могу ненавидеть его только за то, что ты настолько сильно в него влюблена, что начинаешь терять себя, когда он не рядом. Иди к нему, Элисон.

– Обычно мужчина совершает первый шаг. А вдруг он уже не ждет меня?

Мама вздыхает, и на ее лице появляется нежная улыбка. Она приглаживает мои растрепанные волосы и заправляет прядь мне за ухо.

– Он сделал уже столько первых шагов к тебе. Написал письмо, приезжал каждый день, каждое утро тебе привозят с доставкой свежие фрукты и цветы. Господи, да он тебе годовой запас йогурта купил, Элисон! Какие еще доказательства тебе нужны?

– Мам, он перестал приезжать. Раньше он стоял у нашего дома и смотрел, я точно знаю. А теперь его там нет. Он, наверное, сдался.

– Ты можешь выяснить это только одним способом. Поезжай к нему. Давай. Только расчешись. ― Я вскакиваю с шезлонга. ― Полегче, Эли. Не забывай о своем положении.

Принимаю душ в кратчайшие сроки, перебираю несколько платьев и сарафанов, остановив свой выбор на голубом, в цвет глаз. Оставляю волосы распущенными, прыгаю в босоножки и вызываю такси. Я сейчас не способна стоять на остановке и ждать автобуса, а потом тащиться почти час к его дому – на такси будет быстрее.

Я расплачиваюсь и выхожу из машины. Весь энтузиазм и решительность покидают меня, как только такси отъезжает, и я остаюсь одна перед домом Винса. Что, если он сейчас не один? Вдруг двинулся дальше, и там у него какая-нибудь преданная саба? Или он скажет, что перегорел? Я сжимаю вспотевшие ладони и тру их друг о друга. От жары по спине течет струйка пота. Сердце колотится, как сумасшедшее, а дыхание застревает где-то в горле. Нерешительно шагаю к двери и стучу. Я слышу его шаги и одновременно с тем, как открывается дверь, чувствую толчок в животе. Винс появляется на пороге, а я смотрю на него расширившимися глазами.

– Малыш только что толкнулся, – из-за паники произношу первое, что приходит на ум.