Доктор. Заново.

– Трудоспособный, в хорошей физической форме, человек без вредных привычек, временно находящийся в очень сильной материальной зависимости. Согласный на любую честную работу – даже не престижную, лишь бы хорошо оплачивалась. 

Я действительно давно об этом думал. Потому ответ готов.

– И кто это в жизни?

– Иногородние студенты вузов, которые учатся по контракту. И семьи которых очень напрягаются, чтоб оплачивать этот контракт. Буквально на грани.

– Хм… Дальше ?

– Дальше – по схеме. Рекрутинг. С учётом вышесказанного. Обучение. Адаптация. Создание кадрового резерва. Потом – я им делегирую свою чистку, контролирую результат, при необходимости исправляю огрехи. Но – не работаю всю смену руками.

Илья встаёт и начинает ходить по «стекляшке» вперед – назад:

– Логично. Для получения хорошего высшего образования, можно ещё и не так напрячься. Это я про студентов. Выглядит логично. Как ты себе видишь на практике механизмы контроля? Пожалуйста, подробнее.  Я не хочу терять целый сегмент, на котором мы только начали закрепляться. Но и нагребать лишние риски, как раньше, тоже не хотелось бы: одно дело – ты. Мы уже притерлись. Другое дело – незнакомая молодёжь, которой мы будем доверять машины по пятьдесят тысяч долларов.

– Приём на работу – тестовые два-три дня. На этой работе уже по первым пяти салонам можно сказать, будет человек работать или нет. Пьющих я вижу сразу, просто поверьте. Обучение – до недели. Первые смены – только со мной. После того, как видим, что человек готов работать сам, Вы его принимаете на работу официально. Закрепляем за ним материальную ответственность. И вперёд.

Поворачиваю к Илье монитор рабочего компьютера:

– Вот – система видеонаблюдения. Сигнал камеры выводится хоть и на телефон. «Под  ключ» стоит триста долларов. Их я готов заплатить сам. Контролирую свой персонал  стопроцентно: на этапе приёмки машины – через камеру. После чистки – прихожу сам в любое время, хоть в два ночи. И смотрю качество чистки. Если есть косяки – исправляю сам. С работником на следующий день выясняю причины. Вчерне –так.

Илья ещё какое-то время ходит из стороны в сторону:

– Саш, я услышал. Дай мне, пожалуйста, день подумать. Сейчас ничего не обещаю – но я тебя услышал и навскидку возражений не имею. Мне нужно какое-то время покрутить эту схему в голове с разных сторон. Завтра ты будешь как обычно?

– Да, но до конца недели хотелось бы определиться, как мы движемся дальше. Только определиться. Мне ведь, если ДА, ещё искать людей и обучать их.

– Договорились.

___________

Дома думаю, что бы взять Лене из еды. С одной стороны, она там у себя как-то питалась и без меня. С другой, нельзя ехать в рабочий коллектив с пустыми руками. В итоге, не придумываю ничего лучше, чем купить колбасы, сыра, лаваш и соус. 

Приезжаю в больницу и вызваниваю Лену. Она выходит на улицу возле приёмного покоя из какой-то неприметной двери, открыв её своим ключом изнутри.

– О, привет, идём! – бросает она мне и мы исчезаем за этой неприметной дверью, закрыв её за собой на ключ. Лена долго ведёт меня какими-то коридорами, пока мы не оказываемся в маленькой комнатке, в которой почти нет свободного места: стол, пара стульев, кушетка, маленький холодильник на подоконнике, дверь в санузел.

В этой комнате сидит высокая девушка, такого же роста, как Лена, смутно знакомая по прошлому разу. Лена кладёт сзади руки мне на плечи, направляет к кушетке и говорит:

– Асель, знакомься, Саша. Саша, это Асель, мы работаем вместе. Когда-то и учились вместе, но после моего развода закончили с интервалом в год. 

Я немного в курсе реалий, потому спрашиваю:

– Вы – казашка?

– Да, а что, не видно? – смеётся Асель, которая ярко выраженная азиатка.

– Ну, я парень молодой и неопытный, потому заранее извиняюсь, если что не так.

– Мелкий, не парься… Она мне как сестра. Она о тебе всё знает, так что можешь не буксовать, – сообщает Лена.

Ну ладно. Так даже проще. Достаю еду из пакета:

– Доктора, вы голодны?

– О, это ты вовремя! – синхронно трут руки доктора и за пять секунд всё оказывается мелко порезанным и даже разложенным по тарелкам. Откуда-то из-за холодильника извлекаются чистые вилки и ложки. Почти праздник жизни. Три литровых бутылки минералки, предусмотрительно купленных вместе с колбасой, оказываются тоже кстати.

– Слушайте, а у вас все доктора – модели? – спрашиваю почти без задней мысли, вызывая дружный смех.

– Будешь смеяться, но она – и правда модель. – Говорит Лена, давясь колбасой от смеха. – Во всяком случае, имела такой опыт.

– Когда жила год в Пекине и  стажировалась по обмену, подрабатывала на показах мод, – сообщает Асель. – Один выход – примерно шестьсот юаней, до трёх выходов за вечер. 

– А сколько это в деньгах? – уточняю, поскольку не в курсе курса юаня.

– Примерно один к шести. Грубо – сто долларов  за выход. Но в Пекине это совсем не много, поверь. Хватало ровно чтоб питаться так, как хотелось. 

Дальше они продолжают какой-то свой разговор, прерванный, очевидно, моим появлением.

- После 5 месяцев в гнойной хирургии, меня переводят на наркозы для плановых операций, – рассказывает Асель.