Долг

Где-то в конце шестидесятого Фёдор Анатольевич ушёл на заслуженный отдых: ему повезло дождаться отставки по выслуге лет, с военной пенсией. Не иначе как благая карма. Отдел в очередной раз сократили. Тут уж и я не убереглась. Однако мне крупно повезло. Многие знали, что я печатаю, кроме русского, на немецком и английском, да к тому же могу справляться со сложными техническими текстами. Меня с удовольствием взяли на четверть ставки лаборанта в научный институт с договорённостью, что буду выполнять обязанности машинистки. По сию пору я там и числюсь, причём работаю на дому: в крошечном особнячке сотрудникам института и так тесно. Учёные приплачивают мне за дополнительную работу, да ещё направляют ко мне своих коллег из других научных учреждений. Спасибо соседям, которые безропотно терпят стук машинки за стеной!..

Так что, услышав изумительную новость, я, подобно школьнице, выскочила на улицу, не дожидаясь, пока соседи досмотрят новости по телевизору и соберутся, и отправилась на Красную площадь.

Это был настоящий День Победы, только без горечи утрат.

Бурное веселье окружающих было радостно наблюдать, но сама я испытывала нечто иное. Меня не покидало ощущение спокойной просветлённости, как будто мы все вместе – всей площадью и всей страной – прошли сквозь какое-то доброе таинство и получили посвящение… Космос, по-моему, сродни тонкому миру. Наверное, тот, кто побывал там, действительно чувствует себя посвящённым и будет всю жизнь стремиться снова и снова прикоснуться к тайнам мироздания…

С гулянья возвращалась чуть не среди ночи. Даже в переулках встречались весёлые компании. Пели песни – и так, и под гитару. Говорили и спорили о будущем. В квартире тоже царило весёлое оживление, никто не спал. Мы даже выпили и закусили среди ночи, как на Новый год.

Я, как повелось, осталась в стороне от оживлённой беседы. По кухне гулял сильный сквозняк. Я ещё во время прогулки основательно подмёрзла, но вина едва пригубила и почти не ела.

Пережитые эмоции ещё не улеглись, и спать не хотелось, но, вернувшись в свою комнату, я забралась под одеяло – греться. С собой под влиянием порыва взяла маленькую потрёпанную, много раз читанную книжку в зелёной коленкоровой обложке – стихи Константина Симонова сорок третьего года издания. Под обложкой была надпись: «Тасечка, помни нашу волну!!! Люблю тебя и желаю тебе только самого лучшего. Твоя подружка Женька».

Много лет перед этим я, когда случалось взять книжку в руки, вспоминала только благодаря этой надписи, что когда-то у меня была подружка по имени Женя – симпатичная девчонка с яркими глазами и кудрявыми волосами. Но как она оказалась в моей жизни и какую роль в ней играла, не могла сообразить.

Я по инерции перелистывала хорошо знакомые странички. Многие стихи я помнила наизусть. Подле «Жди меня» Женька поставила карандашом размашистую галочку и восклицательный знак.

Женька. Ольга Семёновна. Магистр. Всё – правда, всё – настоящее!

Опять, как после встречи с магистром, в сознании стали один за другим всплывать яркие, чёткие образы, фрагменты ситуаций, разговоров. Вся моя прежняя, позабытая жизнь представилась невероятно интересной – лучше любого кино! Отныне я уж не дам сбить себя с толку: буду припоминать подробно и с радостью!

Думая о своём, я автоматически бежала глазами по строчкам…

Завыла колючая сухая метель, занялся уголь в печи, стены запахли старым нагретым деревом. Ногам стало жарко в растоптанных чунях. Передо мной предстала Женька с глазами на мокром месте и газетой «Правда» в руках. По газетному листу летели кавалеристы с воздетыми саблями, а под ними полыхало стихотворение, идеально настроенное на волну защиты любовью. Возьми его, соедини с энергетическим потоком, добейся резонанса – и ты сможешь творить чудеса! «Девчонки, представьте: ведь многие захотят научиться. Вот бы научить всех!..»

Тёплая волна поднялась в сердце, смывая безвозвратно и бессмысленность, и пустоту, и заторможенную отстранённость…

* * *

С того дня я систематично занимаюсь восстановлением памяти и сознания. Иду по событиям последовательно, стараюсь не пропустить ничего существенного.

Иногда я «плыву»: натыкаюсь на необъяснимое противоречие, не могу припомнить какого-то события, факта. Мучительные поиски в глубинах памяти не дают результата. Тогда приходится останавливаться, отвлекаться на что-нибудь. Тут бывает полезно погулять, почитать, сходить в кино и даже посмотреть телевизор: вдруг то, что нужно, по ассоциации вытягивается на поверхность, как рыба на крючок. Кое-что всё-таки пришлось отложить на потом. Но не много.

Иногда то, что вспомнилось, кажется неправдоподобным, придуманным, я не могу поверить самой себе. Тогда иду в библиотеку. Благодаря связям в учёном мире, я стала счастливой обладательницей билета в Ленинку. Кое-что нашло подтверждения, а кое-что так и осталось под вопросом…

В детстве и ранней юности я занималась разными домашними делами легко, если не с удовольствием. И убраться, и постирать, и приготовить – всё было мне в охотку. Теперь же – как перегорело что-то.