Долг чести

Может ли он изменить положение даже сейчас? Он может снять трубку телефона, позвонить Роджеру Дарлингу, обратиться к нему с личной просьбой, чтобы он отложил подписание нового закона, и немедленно начать переговоры. Но какой из этого прок? В случае согласия Дарлинг нанесет удар по собственной репутации, и хотя американцы считали «потерю лица» сугубо японским понятием, это играло для них не менее важную роль, чем для японцев. Более того, Дарлинг просто не поверит в его искренность. Отношения между двумя странами были до такой степени подорваны неудачными переговорами целого поколения, что у американцев нет оснований считать, что в данном случае все обстоит иначе, – и, если говорить правду, он в любом случае вряд ли сумеет гарантировать благоприятный исход переговоров. Возглавляемая им парламентская коалиция не устоит, когда станет известно об уступках, на которые ему придется пойти, потому что ставкой станут рабочие места, а при экономической ситуации, когда безработица в стране достигла рекордного уровня в пять процентов, у него не хватит сил, чтобы пойти на риск ее дальнейшего повышения. Вот почему, раз он не сможет выдержать политическое давление от подобного шага, произойдет нечто еще худшее, и его коалиция не сумеет устоять. По сути дела вопрос заключался лишь в том, сам ли он разрушит свою политическую карьеру или предоставит такую возможность кому-то другому Что навлечет на него больший позор? Этого он не знал. Зато он отдавал себе отчет в том, что не сможет заставить себя позвонить американскому президенту. Это будет бесплодным шагом, таким же бесплодным, осознал он сейчас как и вся его политическая карьера. Книга уже закончена. Пусть кто-то другой напишет заключительную главу.

11. Перемены в море

Закон о реформе торговли поддерживало теперь двести конгрессменов от обеих партий. Его рассмотрение в комитете не потребовало много времени главным образом потому, что никто не осмелился выступить против. Произошло еще одно поразительное событие: ведущее рекламное агентство в Вашингтоне разорвало контракт с японской корпорацией и по роду своей деятельности тут же выпустило пресс-релиз, объявляющий о прекращении контактов, длившихся четырнадцать лет. Происшествие у Ок-Риджа и ставший популярным выпад Эла Трента против известного лоббиста поставило всех, кто состоял на службе у иностранных компаний и часто бывал в коридорах Конгресса, в крайне сложное положение. Лоббисты не оказали принятию закона ни малейшего сопротивления. Все как один они сообщили своим работодателям, что закон о реформе торговли будет принят в любом случае, что внести какие-либо изменения в законопроект невозможно и что самым правильным будет согласиться с долгосрочным прогнозом и ждать, когда обстановка изменится. Пройдет время, и их союзники в Капитолии снова окажут им поддержку, но в данный момент это совершенно исключено.

Только не в данный момент? Циничное определение хорошего политика одинаково годилось и для Америки и для Японии: это слуга народа, который остается верным своему хозяину, после того как ему щедро заплатили. Президенты японских корпораций вспомнили о деньгах, потраченных на избирательные кампании целой кучи конгрессменов, на торжественные ужины по тысяче долларов за куверт, где кормили весьма посредственно, за которые в конечном итоге расплачивались американские служащие их транснациональных корпораций, на поездки на поля для гольфа, на всякого рода развлечения при поездках в Японию и другие страны, на бесчисленные личные контакты, и поняли, что все это не приносит ни малейшей пользы в тот момент, когда такая помощь требуется больше всего. Оказывается, Америка совсем непохожа на Японию. Ее законодатели вовсе не считают себя обязанными расплачиваться за оказанные им услуги, а лоббисты, также получающие щедрое жалованье, объясняют, что так и должно быть. Тогда за что уплачены такие большие деньги?

Занимать позицию дальнего прицела? Долгосрочные планы – это, конечно, хорошо, если только ближайшее будущее представляется благоприятным и все идет нормально. Обстоятельства позволяли Японии проводить политику долгосрочных планов в течение почти сорока лет, однако сегодня это было неприемлемо. В среду, в тот день, когда закон о реформе торговли оказался одобренным комитетом, индекс курса ценных бумаг Никкей – Доу упал до 12, 841 иены, составив примерно треть еще относительно недавнего уровня, и паника в стране стала вполне реальной.

***

– Распускаются цветы сакуры, и девушки в доме наслаждений накидывают на себя новые шарфы, – произнес Кларк слова знаменитой хайку. Может быть, по-японски, подумал он, эти строки и звучат поэтично, но по-английски они даже не рифмуются. Впрочем, фраза оказала поразительное воздействие на японца, стоявшего перед ним. – Олег Юрьевич просил передать вам лучшие пожелания, – добавил Кларк.

– Прошло так много времени, – с трудом выдавил японец после нескольких секунд хорошо скрытой паники.

– Мы столкнулись с некоторыми трудностями у себя дома, – объяснил Кларк с легким акцентом.