Долг или страсть

В роли дворецкого здесь была Мойра; ей помогали два члена клана, парни, с которыми он вырос. Теперь они его слуги. Джок Макнаб, наливая вино в бокал Алека, подмигнул ему. Ли Ренни широко улыбался со своего поста у буфета.

– Откуда это взялось? – удивилась Сорча, показав на хрустальный бокал.

– Наследственные, – ответила Мойра, разливая суп, наваристый куриный бульон. Она не смотрела на графиню, но Алек знал, что следующая реплика направлена в Деворгиллу, как отравленная стрела. – Много прекрасных, дорогих вещей продано после смерти старого лэрда Ангуса, но несколько предметов сохранились.

– Недаром дед рассказывал о фамильных сокровищах, спрятанных после битвы при Каллодене? – спросила Алана.

Губы Мойры сжались:

– Лучше не говорить о том дне.

Алек увидел, как подбородок Деворгиллы надменно поднялся:

– Полагаю, эти прекрасные вещи снова исчезнут после ужина, вместе с серебром и вином?

Мойра ехидно усмехнулась:

– О, они просто хранятся в укромном месте, чтобы не приходилось чистить серебро постоянно. Теперь, когда лэрд дома, они очень пригодятся.

– Пришлось продать кое-что, чтобы накормить и одеть детей, – пробормотала Деворгилла, отводя глаза от Алека.

– И жить в роскоши, – буркнула Мойра на ухо Алеку, после чего продолжила разливать суп.

– Считаешь, что девушки должны носить лохмотья и ходить босыми? – возмутилась Деворгилла.

Алек вдруг сообразил, что Мойра говорит на гэльском, а Деворгилла отвечает на английском.

– Они дочери графа.

– И сестры графа, – отпарировала Мойра. – Он позаботится об их будущем.

Взгляды всех присутствующих устремились на него в ожидании подтверждения. Алек пригубил вина и уставился в тарелку с супом.

– О да, он, вне всякого сомнения… совсем, как его отец! – съязвила Деворгилла – Это я отвечаю за дочерей. Они должны стать подходящими невестами для графов и лордов, как подобает их положению.

– Как величественно это звучит! – храбро воскликнула Алана, вклиниваясь в начинающуюся ссору. Деворгилла заставила дочь замолчать, вскинув брови, и Алек увидел, что девушка немедленно послушалась, как подобает молодой леди. Суп вдруг привлек всеобщее внимание.

– Алек, правдивы ли те истории, которые мы слышали об Англии? – осторожно спросила Сорча.

– Какие истории?

– О том, что английские лорды прячут в штанах хвосты, – перебила Мойра.

Алана усмехнулась, прикрыв рот, чем заработала гневный взгляд матери.

Алек часто спрашивал себя, уж не дьявол ли Уэстлейк, но полагал, что доказать это будет непросто, даже имей он раздвоенный хвост.

– Конечно, нет.

– Как же они сидят? – спросила явно не убежденная Сорча.

– Я слышала, что английские джентльмены ничего не делают, кроме как разъезжают без седел по сельской местности. Убивают детей и едят огромные количества мяса, кур и свинины на завтрак, обед и ужин. Пьют за каждым обедом по три галлона пива, запивают бочонком бренди и спят до полудня, – добавила Меган.

Алек невольно рассмеялся:

– Это очень далеко от истины, – заверил он.

– А леди? – спросила Алана. – Правда, что им не позволено ничего делать, кроме как весь день сидеть на подушках, чтобы не запачкать платья и не растрепать волосы? Правда, что они ничем, кроме вышивания, не занимаются?

– Еще сплетничают и пьют чай, – вмешалась Сорча и изобразила, как леди пьет чай, отставив мизинчик. – Я слышала, что сплетни – страсть английских леди. Если они ничего значительного не слышали, сами что-то придумывают, чтобы ранить друг друга как можно более жестоко.

– А правда, что у всех в Англии по три дома? Загородный, городской и охотничий – это так? – спросила Меган.

– И поэтому Лондон так переполнен, что даже нет места для зелени? Слишком много домов и людей, – продолжала Сорча. – Правда, что в Лондоне нет цветов и дома так высоки, что неба не видно? Очень грустно, если это так.

Алек видел, что девушки ждут его ответа.

– Мисс Форестер говорит, что англичане – такие же джентльмены как все остальные, – с надеждой заметила Меган по-английски.

– В самом деле? И что она говорит насчет хвостов?

– Что хвосты есть только у фраков, – ответила Алана.

– Совершенно верно, – кивнул Алек.

– Она утверждает, что джентльмены и леди спят до полудня, если накануне веселились на балу. Мисс Форестер говорит, что они танцуют до рассвета и пьют шампанское. Она учила нас английским танцам, хотя в некоторых домах вальс по-прежнему считают недопустимым, – рассказывала Меган. – Все же нам предстоит занять место в английском обществе, как хочет мать, поэтому мы должны ехать в Лондон, как только позволят обстоятельства.

Она умоляюще взглянула на Алека, надеясь, что он развеет их страхи.

– И что плохого в шотландских парнях? – проворчала Мойра. – Здесь полно лордов с прекрасными, крепкими сыновьями.

– Нищие, – вздохнула Алана, явно повторяя слова матери.

– Как насчет любви? – спросил Алек, пригубив кларета. Ли немедленно выступил вперед, чтобы наполнить его бокал. – Что, если ты полюбишь бедняка?

Меган уставилась на него, как на безумца:

– Я никогда не буду настолько глупа!