Долг. Мемуары министра войны

Обама начал с того, каким хочет видеть это совещание, и кратко охарактеризовал свой стиль поиска информации и изучения мнений. Байден призвал всех не стесняться и принимать деятельное участие в обсуждениях. «Переходная» команда подготовила материалы для совещания и заранее их разослала, причем каждая тема сопровождалась кратким комментарием: текущая ситуация, предвыборные обещания, ключевые моменты. На мой вкус, материалы были отличного качества, слава богу, почти лишенные предвыборной риторики. В ретроспективе было любопытно узнать чужое мнение по Афганистану; комментарий гласил, что выводов два – требуется больше военных и гражданских ресурсов, а главную роль в афганской «смуте» продолжает играть Пакистан. Отчет постулировал увеличение численности войск как ключевое начальное решение нового президента. С учетом последующих событий замечательно звучало последнее предложение «афганского» комментария: «Новой администрации, президенту и его старшим советникам необходимо сразу же сигнализировать всему миру, что Соединенные Штаты намерены победить в этой войне и обладают терпением и решимостью сделать это».

Приступая к повестке совещания, Джонс изложил задачи Совета национальной безопасности и описал процедуры межведомственного взаимодействия. Затем завязалось обсуждение ситуации в Ираке, затянувшееся на час. Второй час мы говорили об Афганистане, Пакистане и Индии. Пакистан охарактеризовали как «основную, чрезвычайно опасную угрозу». За обедом мы еще час обсуждали Ближний Восток. Завершилось совещание дискуссией относительно первых шагов новой администрации, в том числе зарубежных поездок, встреч с иностранными лидерами, формулировок по национальной безопасности в инаугурационной речи президента, назначений в кабинете и тюрьмы Гуантанамо (это был самый длительный и жаркий спор), специальных посланников и переговорщиков, а также, конечно же, бюджета. Обама хотел действовать быстро, немедленно закрыть Гуантанамо и подписать административные указы о допросах, задержаниях и тому подобном, чтобы продемонстрировать радикальные перемены в политике по сравнению с администрацией Буша. Грег Крейг, будущий старший юрист Белого дома, указал на необходимость проявлять осмотрительность и осторожность: более трети указов, подписанных в первые дни работы администрации Клинтона, пришлось издавать снова, поскольку в ранних версиях обнаружились ошибки. Кто-то предложил установить крайний срок закрытия Гуантанамо. Я поддержал и назвал срок в один год; министерство обороны меня научило, что только конкретный срок способен заставить бюрократию шевелиться.

В целом, как мне показалось, эта первая встреча прошла неплохо: минимум позерства и попыток произвести впечатление на избранного президента (и друг на друга); обсуждение по большей части реалистическое и прагматичное. Да, мне пришлось вытерпеть и проигнорировать многочисленные выпады в адрес Буша и его команды (упавших не бьют, но не в политике) и выслушать нелестные отзывы о состоянии национальной безопасности и международной репутации США. Я сказал себе, что через четыре года или через восемь лет придет другая новая команда, которая точно так же будет насмехаться над этими людьми. Опыт убеждал меня, что, если отбросить словесную шелуху и радость победителей, между старой и новой администрациями гораздо больше преемственности, чем видится в первые, горячие деньки.

Повторная встреча команды по национальной безопасности состоялось во второй половине дня 9 января 2009 года в Вашингтоне. Среди прочего мы обсуждали Ближний Восток, Иран и Россию. Формат совещания был таким же, как в Чикаго; Макконнелл и Маллен выступили с десятиминутными докладами, а после началось обсуждение. Что касается Ирана и России, то прозвучало много слов об ошибках, допущенных администрацией Буша, и о необходимости нового подхода к обеим странам.