Долг, оплаченный страстью

– Я признал, что слишком мало уделял тебе времени. Но как ты могла подумать, что я изменю к тебе отношение из-за проблем твоей мамы? Как ты допустила мысль, что я тебя не поддержу?

– Не знаю, – ответила Энжи после недолгой паузы.

Лоренцо протяжно выдохнул. Их брак вдруг предстал перед ним в новом свете. Его отстраненность вгоняла жену в депрессию. А он понял это только теперь. И то, что он понял, ему не нравилось.

Взяв Энжи за руку, он помог ей встать. Затем повернул к себе спиной и потянул вниз молнию на ее платье. Анжелина в испуге отпрянула и теперь смотрела на него округленными глазами:

– Что ты делаешь?

– Хочу уложить тебя.

– Мне нельзя ложиться. Вечер в самом разгаре.

– Посмотри в зеркало, Энжи. Тебе нельзя возвращаться. Тем более гости уже разъезжаются. Я могу проводить их один.

Он вновь повернул жену спиной к себе и расстегнул молнию. После чего Анжелина отошла в сторону, скрестив руки на груди:

– Дальше я сама. Лоренцо направился к двери.

– Эбби говорила с Кортни Прайс? – спросила Энжи. – Нельзя, чтобы завтра она осветила это в своей колонке.

– Если с ней не говорила Эбби, поговорю я.

Но Эбби поговорила с Кортни Прайс. Она решила проблему.

Выходит, долгие годы Энжи и Эбби втайне от всех решали деликатный недуг их матери, думал Лоренцо, пожимая руки отъезжающим гостям. Хранили семейный секрет от желтой и любой другой прессы. А Энжи вдобавок хранила эту тайну и от него, потому что он был слишком погружен в себя. Настолько, что не услышал тревожных звоночков.

Он знал, отношения Энжи с родителями всегда были натянутыми. Но теперь становилось понятно, почему сама Энжи ни разу не выпила больше двух бокалов вина за вечер.

Лоренцо корил себя за слепоту. Увидев Алистера Кармайкла, он сказал ему, что Энжи просто устала и он отвел ее спать. Но каким нужно быть человеком, чтобы целиком переложить проблему матери на плечи дочерей? Как можно было игнорировать своеобразный крик жены о помощи?

Можно, и легко. Он сам был точно таким же в их с Энжи браке. Он – муж, который есть, но которого нет.

* * *

Когда Лоренцо ушел, Энжи свернулась калачиком в прохладных простынях и крепко закрыла глаза. Больше всего ей хотелось поскорее заснуть. Но разыгранная матерью сцена не выходила из головы. «Так вам плевать на меня? Вы думаете только о себе!» Эти слова всплывали в памяти снова и снова.

Энжи уткнулась лицом в подушку, внутри все кипело. Она понимала, что Лоренцо злится, и от этого на душе становилось еще противнее. Может, ему и стоило рассказать. Может, не нужно держать все в себе, как делает он сам. Вот только общаться с кирпичной стеной не хочется никому.

Когда вернулся Лоренцо, она еще не спала. Он тихо разделся, принял душ и лег в постель. От него так приятно пахло – приятно и знакомо, – что Энжи боролась с порывом отдаться ему прямо здесь и сейчас. Она сильно зажмурилась и сжала под одеялом кулаки. Лоренцо глубоко вздохнул, положил руку ей на плечо и повернул к себе. Зная, что глаза ее явно распухли от слез, Энжи не стала их открывать.

Он провел пальцем по ее щеке.

– Энжи, – негромко произнес он. – Дорогая моя. Между нами многое нужно менять. Тебе надо учиться мне доверять. А я научусь понимать, когда я тебе нужен.

Она открыла глаза, всмотрелась в угловатые тени от лунного света на его лице.

– Ты серьезно?

– А ты сомневаешься? Я вернул тебя, потому что хочу быть с тобой, Энжи. А не для того, чтобы ты страдала. Я женился на тебе потому, что ты умная и очень красивая. А не потому, что ты забеременела. Встретив тебя, я впервые после смерти Лючии ощутил себя живым. Это ты вернула меня к жизни.

Сердце Энжи билось в грудную клетку. Лоренцо провел пальцем по ее подбородку, взывая к вниманию.

– Если у нас были разлады, – продолжал он, – это значит, что их надо было решать. А не то что я чем-то недоволен. Сказать, что мы не справились с ролями мужа и жены, – это не сказать ничего.

Энжи со всей силы прикусила нижнюю губу. Во рту образовался соленый привкус крови. Она убедила себя, что была нужна ему для бизнеса. Она из рода Кармайклов, а значит, она откроет ему двери в новые общественные круги. Но неужели она была нужна ему как…

Как она настоящая…

Энжи глубоко вздохнула и посмотрела мужу в глаза:

– Лоренцо, каждый раз, когда ты закрывался от меня, я воспринимала это как отказ. Мне было обидно. Очень.

– Теперь я это понимаю.

Не меньше пяти минут прошли в тишине. Указательным пальцем Лоренцо водил по ее щеке, вытирал ей слезы. Энжи казалось, что нарастающая внутри боль в какой-то момент охватит все тело. Ей хотелось того, что у них было когда-то. И того, чего у них никогда не было. Лоренцо утверждал, что изменился. Но как в это поверить, после того как она лично видела его превращение из заботливого жениха в отстраненного, замкнутого в себе мужа? Как тут доверять даже собственной интуиции?

Вместе с болью ее переполнял страх. Она убрала руку под матрас, чтобы не совершить опрометчивых действий. Тех, к которым было не готово сердце.

Но вот Лоренцо обхватил ее талию и привлек к себе. Энжи уперлась лицом в его мощную грудь.