Долг Ордену

Прижав приклад болтера к плечу и высматривая цели, Хонсу нырнул в дымовую завесу, накрывшую ангар. Высадка потеряла всякий порядок и превратилась в хаотичное побоище, где одна сторона старалась взять верх над другой. Стратегия стала бессмысленной, тактика – бесполезной. Теперь все зависело от примитивной ярости и желания победить. Солдаты Механикус, аугментированные и облаченные в доспехи не менее экзотические, чем у корсаров Каарьи Саломбар, сцепились с Железными Воинами в кровавом ближнем бою. В клубах дыма мелькали боевые сервиторы, обнаруживая себя то огненными вспышками, то очередями выстрелов. Вокруг слышались крики, звенели клинки, грохотали выстрелы и взрывы.

Струя раскаленной плазмы с шипением пронеслась совсем рядом с Хонсу, так что он почувствовал жар даже сквозь доспехи. Осада «Неукротимого» напомнила ему о том, как это здорово, когда железо крушит камень, а эта битва вернула чувство звериного восторга, которое можно ощутить только в огненном горниле битвы.

Заметив на собственном нагруднике светящуюся точку лазерного целеуказателя, он развернулся на месте в поисках источника – и был сбит с ног кем-то, врезавшимся в него на полной скорости. Шквал крупнокалиберных пуль прошил воздух, и троих Железных Воинов отбросило назад, причем от двоих из них остались только ошметки мяса и костей.

Приподняв голову, Хонсу увидел, что свалился на него Свежерожденный. Один из выстрелов попал в его шлем, полностью расколов керамит на одной стороне, и в мешанине из покореженного металла серый глаз существа моргал на резком свету.

Свежерожденный сдернул ставший бесполезным шлем, обнажая отвратительное лоскутное лицо. Окровавленную голову окутало маслянистое свечение, и грубая кожа начала затягиваться, пока от ран не остались только красные следы. Похоже, регенерационные способности, которыми обладал организм этого существа, позволяли ему еще и дышать здешним токсичным воздухом.

– Ты ведешь себя легкомысленно, – сказал Свежерожденный в вокс-передатчик, уцелевший в латном воротнике, тоном, который подошел бы инструктору по строевой подготовке, отчитывавшему особенно тупого кадета. – Разве ты не заметил опасность?

– Слезь с меня! – рявкнул на него Хонсу. В дымовой завесе маячили чьи-то силуэты, но кто это был, свои или враги, определить было невозможно.

– Сервиторы-стрелки, – проинформировал Свежерожденный, когда клубы дыма немного рассеялись. – Преторианцы. Со штурмовыми пушками.

Три механизированных воина с лязгом вырвались из дыма, и Хонсу вскинул болтер им навстречу. Каждый сервитор был выше космического десантника; грубая серая плоть их торсов переходила в гусеничное шасси, как у самоходной артиллерийской установки. Лица им заменяли черно-белые маски смерти, а мускулатура плеч и груди была увеличена до гипертрофии благодаря генетической обработке и кибернетической аугментации, так что воины могли пользоваться штурмовыми пушками, заменившими им руки. Когда эти пушки стреляли, сея вокруг смерть, гигантские подаватели патронов выбрасывали поток медных гильз.

Хонсу несколько раз выстрелил в ближайшего преторианца, тот отшатнулся, теряя куски брони и плоти, но такие машины создавались в расчете на еще больший урон. В дыму сверкнули еще несколько лазеров целеуказания, на этот раз беря на прицел не только Хонсу, но и все его отделение.

Но огонь преторианцы открыть не успели: темный призрак, вырвавшись из дымного тумана, приземлился на подаватель боеприпасов машины на левом крае. Один взмах искрящихся молниями когтей – и рука сервитора тяжело упала на пол, аккуратно отрезанная. Из раны брызнули искры и черная маслянистая кровь, а через мгновение следующий удар когтей пронзил шею механизма и рассек его до грудины.

Ваанес перепрыгнул на вторую машину, снес ей голову и, оттолкнувшись от ее груди, оказался на плечах третьего преторианца. Сверкнула серебристая сталь, и сервитор рухнул – Ворон-ренегат вырвал ему горло и сердце несколькими молниеносными ударами. На все это ему потребовалось менее пяти секунд.

Хонсу почувствовал невольное восхищение; он знал, что Ваанес – идеальный охотник, мастерски умеющий нападать из засады, но увидеть такую охоту вблизи было совсем другим делом.

– Какое легкомыслие, – Ваанес протянул ему руку, которую Хонсу проигнорировал и, встав сам, равнодушно пожал плечами.

– Я сказал то же самое, – кивнул Свежерожденный.

– Я не могу без опасности. То, что вам кажется беспечностью, для меня – дерзость.

– Дерзкие долго не живут, – заметил Ваанес.

Хонсу рассмеялся.

– Как будто моя смерть тебя опечалит.

– Это вряд ли, но проблема в другом. Без тебя наша армия армией быть перестанет и превратится в банду бесчинствующих головорезов. Если ты и дальше будешь рисковать ради сомнительной победы, всю эту авантюру можно считать законченной. Разве тебе все равно?

Хонсу вогнал в болтер новый магазин, чувствуя, как на запах крови пробуждается топор в заплечных ножнах.