Долг Ордену

Началась уже шестая атака с момента высадки на Талассар, и когда смертные поднялись выше, ветераны Ультрадесанта приняли бой.

Безжалостная буря болтерного огня разносила по каньону грохот разрывов, измельчавших чешуйчатую неестественную плоть. Длинные струи прометия из тяжелых огнеметов и потоки ракет из установок «Циклон» устремились в самое узкое место каньона, откуда волной поднималось объятое нечеловеческой кровожадностью воинство рожденных варпом мерзостей.

Монстры, возникшие из самых страшных ночных кошмаров человечества, завизжали и завыли, прокладывая когтистыми лапами путь через скалы. Жилистые демонические охотники с загнутыми рогами и телами рептилий взбирались по скалам с помощью крючковатых когтей и извивающихся хвостов. Чудовищные существа с удлиненными черепами и гротескно клыкастыми пастями прыгали по скалам, цепляясь когтями и присосками на мускулистых конечностях, к строю Ультрадесантников.

Никто не смог избежать карающего заградительного огня ветеранов первой роты капитана Агеммана.

Марней Калгар стоял посреди боевого построения, извергая потоки разрывных выстрелов из болтеров, закрепленных в нижней части его знаменитых латных перчаток. Магистр ордена поражал свои цели с молниеносной точностью, и таково было его умение, что ни один снаряд не был потрачен впустую.

Тигурий ощущал отвагу воинов вокруг него как физическую силу – решительную силу, что была прочнее адамантия. Воины первой роты стояли плечом к плечу со своим капитаном и главой ордена. Никакая сила в Галактике не смогла бы сломить их решимость.

Тигурий швырнул в демонов поток ослепительного огня, его сила была смертельна для нечистой природы этой орды. Плоть демонов деформировалась и плавилась при соприкосновении с психическим огнем, и Тигурий наслаждался криками проклятых существ, изгоняемых обратно в свою инфернальную реальность.

С каждым залпом демоническая орда таяла, грохот стрельбы утихал, и вскоре на Талассар снова спустилась тишина.

Не нуждаясь в дальнейших командах, Ультрадесантники повернулись и продолжили восхождение в горы, пробираясь через извилистые каньоны и широкие пропасти. Агемман шел во главе колонны.

Тигурий поравнялся с Калгаром, который поощрил его благодарным кивком.

– Снова твое предвидение спасло нас, – сказал Калгар.

– Мы идем туда, куда я думаю? – приняв комплимент, спросил Тигурий.

Калгар кивнул.

– Это наша единственная надежда спастись, Варрон. Меня терзает то, что мы приведем туда и наших врагов, но куда же еще мы можем пойти?

– Это хороший выбор, – ответил Тигурий. – Это место из легенды Ультрадесанта, великого рассказа о невозможной победе, внушающей неофитам нашего ордена подобающее почтение к славе примарха.

– Это риск, и ты это знаешь.

– Истинно так, но это наш лучший шанс на выживание. И если я могу говорить прямо, милорд, вы должны выжить. Если вы падете, падет и Ультрамар.

– Тогда сделай все возможное, чтобы сохранить мне жизнь, дорога предстоит нелегкая.

– Можете рассчитывать на это, милорд.

– Для начала мы должны добраться до цели, а это само по себе непросто, – сказал Калгар, глядя на блестящие в свете звезд пики.

– Мы доберемся, – ответил Тигурий. – Я видел вас на стенах, отважно сражающимся. Вы столкнетесь с демонами, и вы должны сдержать их здесь достаточно долго, чтобы Страж Башни смог исполнить свое предназначение.

– Как долго?

– Я не знаю, но если Уриэль Вентрис и показал себя в чем-то с момента принятия командования над Четвертой, так в том, что он очень находчив перед лицом невзгод.

– Тогда еще есть надежда, друг мой, – сказал Калгар с изнуренной улыбкой.

Тигурий скривил лицо, почувствовав знакомую боль в животе, которая могла означать только одно.

– Демоны! – закричал он.

На гололитической сфере мерцало и подрагивало изображение воина с лицом Уриэля. Магос Локард увеличил картинку, насколько это было возможно, и интерполяционные матрицы в когитаторах «Лекс тредецим» навели максимально допустимую резкость. Невозможно было не узнать эти строгие патрицианские черты и серые, словно грозовое облако, глаза.

Если бы не мертвенная бледность и другой доспех, человек на изображении мог бы быть самим Уриэлем.

– Не понимаю, – сказала Судзаку, глядя то на него, то на гололит. – У вас есть брат-близнец?

– Нет, – ответил Уриэль, который был в ужасе от такого самозванства. – Исключено. Я не знаю, кто это такой.

Но даже еще не договорив, он уже понял, что это за существо, каким образом оно присвоило себе его облик и оказалось здесь. Он вспомнил видение, посетившее его в мерзкой утробе демонической матки на Медренгарде. Амниотическая невесомость затягивала, возвращая его разум в счастливые дни молодости. Он вновь шагал по пещерам Калта, вновь переживал славное прошлое и беседовал со своим бывшим капитаном.

В тот раз он знал, что это на самом деле не мог быть Идей, но теперь уверенность слабела.

– Темный сын… – прошептал Уриэль. – Идей пытался предупредить меня.