Долг Ордену

Ему кажется, что это его мать, рыдая, он смотрит на неё, пока когти снова поднимают его. Запах крови заполняет его ноздри. За время, проведённое в рабстве, он привык к этому запаху и почти перестал его замечать, но на этот раз кровь ещё теплая и живая. Горячая влажная плоть окутывает его со всех сторон, и он слышит довольный вздох изо рта женщины, будто она приветствует новое бремя своим демоническим чревом. Ей нужен этот ребенок, чтобы вскормить и преобразить его, хотя он и знает, что за этим не последует чуда рождения.

Он видел жалкое потомство этих маточных существ. Он много раз помогал отправлять прочь из крепости трупы мутантов, смывая в реку из нечистот вопящие, изуродованные, но ещё живые комки костей и плоти. Теперь эта участь постигнет его самого: он станет монстром, а тот, кем он был, навсегда перестанет существовать.

Тяжелые слои разорванной плоти смыкаются над ним, и в этой удушливой тьме он, наконец, даёт выход крику ужаса, боли и отчаяния, накопленным почти за шесть месяцев. Мерзкие жидкости тот час наполняют его рот прогорклой пеной и гнилью, вливаются в лёгкие; он изо всех сил сопротивляется, но чувствует, что вот-вот захлебнётся.

Но он не тонет, и плавает в тепле демонического чрева, кажется, целую вечность. Он одинок. Но с каждым мгновением его тело меняется и растет, а отвратительная мать кормит его мерзким пойлом, которое так преобразит его тело, что его будут либо ненавидеть, либо с отвращением избавятся от него.

Одиночество. Его кости удлиняются, а тело наполняется силой, но до сих пор чего-то не хватает. Отсутствует какой-то существенный элемент, который ещё предстоит добавить, прежде чем процесс подойдёт к концу.

Затем, когда утроба его демонической матери открывается вновь, этот элемент добавляется, и одиночества больше нет.

Новая плоть борется с чуждым ей окружением, и он хочет сказать, чтобы та не сопротивлялась.

Так смерть наступит быстрее.

Но они не умирают.

– Так как же нам пройти через это? – поинтересовался Кадарас Грендель, пока снаряды из пушек заградительного огня обрушивались на земляной вал. Обломки долетели до импровизированного командного пункта Хонсу, но на таком расстоянии это была просто мелкая мраморная крошка и пыль. – Даже Пертурабо не под силу вскрыть эти ворота! И куда вообще ведёт этот путь? Через горы?

– Он ведёт под поверхность, – сказал Свежерожденный, сметая пыль с подробной карты, которую он нарисовал на листе вощеной бумаги. – Население Калта живёт в огромных подземных пещерах. И они достаточно велики для того, чтобы в них сформировался собственный климат, а некоторые так зелены, что ты мог бы целыми днями бродить по зарослям, забыв, что находишься под землёй.