Долгая дорога к любви

Прозвенел третий звонок, люстры затухали, музыканты затихли. Раздалось пару робких хлопков, потом к ним присоединились другие зрители, с нетерпением ожидающие начала спектакля. Несколько секунд длилась театральная пауза, казалось, что тишина поглотила весь зал и переносит затаивших дыхание зрителей в прошлое, на берега Босфора, на невольничий рынок. Где богатые торговцы покупали себе рабынь для гарема.

Восточные мотивы живой оркестровой музыки и колоритные костюмы танцоров мгновенно захватили в плен внимание Милы и окружающих её людей. Всё её тело затрепетало от радости при виде творческой красоты артистов, художников и музыкантов. Именно этого ей не хватало в добровольной ссылке с пожилым мужем во Франции. Такого рода постановки можно было увидеть только в Париже, и в крупных городах, а уговорить мужа потратить круглую сумму на театральное действо ей представлялось нереальным. Бесплотным и эфемерным представлениям он предпочитал практичные и бюджетные проявления искусства французской классической кухни, кинофильмы и путешествия.

Мила танцевала с каждым персонажем, прыжки танцоров равномерным стуком пуант отбивали ритм её сердца. Она аплодировала каждому превосходному фуэте и арабескам. От разнообразия костюмов балерин захватывало дух. Даже её немного брутальная соседка по ряду тихо восхищалась театральным действом. Причём, делала это в свойственной ей манере. На каждый удачный прыжок главных героев, более всего она предпочитала корсара Конрада – невысокого коренастого танцора с великолепным объёмным рисунком бёдер. Она в восхищении ругалась матом. Мила даже не стыдила незнакомку, как ни странно, в устах плотной брюнетки с завитым чубом ненормативная лексика звучала вполне гармонично. Только один раз, когда актёр сделал невероятнейший по сложности кабриоль, она не сдержалась, и в полный голос произнесла: «Уср…ся, как классно!» Хорошо, что её сомнительный комплимент потонул в овациях аплодисментов.

В первом антракте Мила прогуливалась в фойе и рассматривала портреты знаменитых артистов и художественных руководителей. Во втором зашла в буфет и заказала себе бокальчик шампанского и безе. Она ощущала себя принцессой на балу, ловила на себе заинтересованные взгляды редких мужчин холостяков и просто наслаждалась светским времяпровождением.

В третьем акте было много свадебных танцев, и особенно всем понравилось участие маленьких танцоров – мальчиков и девочек десяти лет. Они так трогательно смотрелись на сцене. Недалеко в бельэтаже, сидела небольшая компания их одноклассников и родителей, которые живо переговаривались по сюжету и виду своих друзей. Неожиданно, в парном танце, одна из балерин потеряла равновесие и стала заваливаться на бок. Пятилетний мальчик, что весь спектакль внимательно наблюдал за занимательным действом, от ужаса закричал: – Помогите принцессе!

Кто-то из массовки сделал ей незаметную поддержку, и далее, до самого конца представления, действие проходило идеально. На финальном выходе артистов никто из зрителей не спешил домой. Стоя, покрывали овациями великолепную труппу, восхищаясь их талантливой игрой и задумкой руководителя. Мила, спускаясь по широкой лестнице в вестибюль, заглянула в золочёное зеркало, обрамлённое канделябрами. На неё глядела помолодевшая и воодушевлённая, красивая женщина из прошлого века.

Глава 6 Нежность

Несмотря на поздний час, Мила решила не брать такси, а проехаться домой на общественном транспорте. Тем более, что троллейбус останавливался как раз недалеко от маминого дома. Во Франции она жила в небольшом курортном городе на берегу Ла-Манша. С мужем они всегда передвигались на личном автомобиле. Она ни разу не ездила во французских трамваях или автобусах, так не похожих на здешние.

С детским любопытством она разглядывала мягкие сидения, автоматические компостеры, рекламу на мониторах телевизоров. Все пассажиры сидели, уткнувшись в свои смартфоны. Как в немом кино. Почти заполненный салон, но никто не разговаривал. Только отражение эмоций от увиденного на экране боевика или улыбка на присланное признание в любви или шутку. Как понять, если нет обратной связи?

На остановке сахарного завода, в троллейбус зашла пара невысоких, тепло одетых пенсионеров. Они сели на свободные места перед Милой. Она не видела их лиц, только седые затылки, и ощущала исходящие от них волны гармоничных отношений. В их внимательных жестах друг к другу, тихом заботливом окающем говорке и лёгком дружелюбном смехе. Так могут смеяться только счастливые люди. Мила, как большой и опытный «специалист» по внутренним страданиям и невротическим отношениям, безошибочно определила счастливую семью.

Пожилой мужчина полез в свой карман, копошился там какое-то время, и наконец достал нечто круглое, завёрнутое в салфетку.

– Угощайся, моя душа. Я заметил, что ты сладкое не захотела в гостях есть на ночь. Но Арсений Петрович зна-а-а-ет, что Клавдии Аркадьевне перед сном в обязательном порядке захочется сладенького. А? Не прав я?