Долгая смерть Лусианы Б.

На следующее утро я проснулся с ощущением, что провел бурную, хмельную ночь, но теперь пришел в себя, успокоился и опять могу полностью положиться на себя и свои чувства. Привычно льющийся через окно мягкий солнечный свет заставил меня усомниться в том, что я запутался в силках прошлого, умело расставленных при помощи изощренной выдумки, однако полностью подозрений на этот счет не развеял. Я спустился в бар позавтракать, хотя по-настоящему мне хотелось только кофе. Вспоминая рассказ Лусианы и пытаясь отыскать в нем несоответствия и противоречия, я понял, опять же благодаря снизошедшему на меня просветленному спокойствию, что делаю это только ради быстрейшего избавления от добровольно возложенной на себя идиотской миссии.

Естественно, никаких занятий в этот понедельник у меня не планировалось, но я должен был съездить в Бахо[7] за билетом на самолет до Салинаса — Западный университет пригласил меня прочитать курс лекций для аспирантов, и я собирался улететь в среду. Там же, в Бахо, находилась редакция газеты, для которой я когда-то писал рецензии, и я решил, прежде чем делать первый шаг, просмотреть старые номера и удостовериться, что хотя бы основные факты соответствуют истине. Когда я подошел к старым зданиям у реки, то сам почувствовал себя призраком, спустя долгое время вернувшимся в места, которых больше нет. Фасад, скрытый металлической сеткой, напоминал находящийся на реконструкции собор, и узнать его после этих неоконченных преобразований было невозможно. Тем не менее я попытался добраться до входа по временным мосткам, увешанным объявлениями и плакатами со стрелками. Какой-то человек, вышедший покурить, без особого энтузиазма или удивления поприветствовал меня издали, и я ответил ему тем же, не очень-то представляя, кто это такой. Секретарши у стойки сменились, а вот подвал, где хранились архивы, остался таким же, словно сдвинуть с места прошлое оказалось не под силу. Я спустился по лестнице и ощутил знакомый запах сырых стен с облупившейся штукатуркой, а сосновые доски под ногами заскрипели, будто обвиняя неумолимое время. Кроме меня, тут никого не было, даже библиотекарши, которая, наверное, пошла обедать, и я самостоятельно отправился на поиски к полкам с папками, расположенными по датам. Первые два случая произошли раньше, чем материалы газеты стали вводить в компьютер, но я без труда нашел подшивки за нужные годы. Сообщение насчет Рамиро я чуть не пропустил — оно почти потерялось внизу полосы. Называлось оно «Спасатель утонул». Лусиана в нем не упоминалась, говорилось только, что, несмотря на хорошую подготовку, холодная вода и чрезмерная усталость вызвали у молодого человека сильные судороги и меры по его спасению оказались безрезультатны. Продолжения темы назавтра не последовало, и я предположил, что в начале курортного сезона никто не хотел привлекать внимание к подобному происшествию.