Долгие поиски счастья

Весть о бегстве Дануты настигла графа Собчака спустя несколько месяцев. Сначала никто не понял, что Данута сбежала – мало ли куда отлучилась хозяйка поместья в Лемберге, поэтому известие о её побеге от мужа долго шло до его варшавского поместья, потом ожидало его, пока он вернётся из своих странствий по чужим юбкам. Вернувшись домой, он узнал об уходе жены и пришёл в ярость.

Единственное чувство, которое он испытывал к жене, было чувство собственности – моё. И это «моё» посмело сбежать от него. Он тут же снарядился в погоню, рассудив, что более ей некуда было деться, кроме как в тот город, из которого он её взял замуж.

Анджей Собчак предстал на пороге родственников Дануты. Они приняли незадачливого мужа, посочувствовали рогоносцу и сообщили, что его жена была у них, потом нашла себе мужчину и ушла от них в неизвестном направлении.

Ему ничего не оставалось, как, скрипнув зубами, покинуть их дом и самостоятельно заняться поисками сбежавшей жены.

Савелий прибыл в Двинск ночью. Отныне он должен был находиться на нелегальном положении, так как он засветился при краже из Несвижского замка и, понятное дело, его будут искать.

Товарищи предоставили ему маленькую квартирку, где он мог днём спать, а ночью выходить на улицу подышать воздухом. Все его передвижения отныне могли быть только по ночам. Савелий был пунктуальным исполнителем – сказали сидеть здесь, значит, он будет сидеть тут столько, сколько надо. Но однажды, некстати проснувшись, он услышал тихие голоса за стеной:

– Может, грохнуть его? Он слишком много знает.

– И правда! Наведёт легавых на нас.

– Да нет, вы что! Он хорошо выполняет наши задания, таких нам ещё поискать придётся, – это был голос Абраши Когана. – Он нам ещё пригодится.

Молниеносно в мозгу Савелия пронеслось – надо уносить ноги отсюда, пока его не «убрали». Только вот куда – идти ему было некуда. Домой, в родную деревню Полянка, к матери, нельзя – там его найдут и полицейские и эти…

В одно мгновение, взяв одну только курточку, Савелий выбрался из полуподвального помещения старого одноэтажного дома в предместье Двинска и пошёл в темноту улиц.

Отныне ему надо было прятаться от своих и от чужих. Снять жильё – об этом не могло быть и речи. Жалких копеек, звеневших в его кармане, хватало только на еду. К тому же, его запросто могли сдать полиции.

Савелию пришлось долго скитаться, прятаться от людей. Он пытался устроиться на работу, но повсюду, как ему казалось, на него смотрели с подозрением и требовали документ. Лишь однажды, когда он совсем потерял надежду, ему посчастливилось устроиться на фольварк[47]. Он работал там на самых тяжёлых работах. Казалось, жизнь наладилась, можно жить и так. Но однажды хозяин послал его в город за покупками. Получив список нужных вещей и необходимую сумму, Савелий отправился в Двинск. Первый же встретившийся городовой, полный мужчина в летах, вытиравший платочком лоб от жары, обратился к нему:

– Милостивый государь, соблаговолите, пожалуйста, предъявить паспорт, ежели таковой у вас имеется. А ежели нет – пожалуйте в участок для установления особы.

Так Савелий Прохоров оказался арестованным в участке. Он пытался уверить, что он всего лишь работник с хутора, но он был сличён с имеющимися розыскными бумагами. Да, несомненно это был находящийся в розыске обвиняемый в ограблении нескольких банков и Несвижского замка Савелий Прохоров.

О поимке государственного преступника было доложено в губернию. Из Витебска от губернатора поступило распоряжение: «Во избежание побега особо опасного преступника, а также в целях недопущения попыток освобождения его сообщниками предписываю содержать злоумышленника в каземате Двинской крепости».

Савелия перевезли в крепость. В кандалах он был доставлен во двор крепости. Когда его вывели на плац, чтобы отвести в темницу, он обречённо скользил взглядом по подтянутым фигурам с военной выправкой. Это были последние моменты перед тем, как за ним закроется дверь тёмного равелина. Ещё немного, и он окажется в каменном мешке. Может быть, навсегда. Может быть, ему суждено будет никогда не выйти отсюда. По плацу сновали офицеры, солдатики, у всех были какие-то дела… И вдруг он увидел знакомую фигуру. Да ведь это был его родной брат Филипп! Он здесь!

В какой-то момент, словно почувствовав взгляд на себе, Филипп оглянулся и вдруг увидел Савелия. Их глаза встретились. Савелий, поймав взгляд брата, воодушевился. Значит, ещё не всё потеряно, у него есть надежда выйти отсюда. Ведь брат не посмеет отказать ему в помощи, он всенепременно пособит ему бежать.

– Я никогда не вернусь к тебе! – страстно завершила свою речь Данута.

– Так и будешь жить во грехе? – осклабившись, спросил пан Собчак. – Перед сыном-то не совестно?

– Я во что бы то ни стало разведусь с тобой, – уверенно ответила Данута. – Я исправлю все ошибки судьбы и свои тоже.