Долгий путь вниз

Моя мама,
пошатываясь,
всхлипывая, бредет в ванную.

Шлепком ладони

я вырубаю свет,
погружаюсь в темноту,
кидаюсь на кровать,
запихнув ствол под подушку,
как выпавший зуб.

Сон

ушел от меня,
казалось,
на вечность,

спрятался так,

как сам я когда-то
скрывался от Шона,

но потом, наконец,

высунулся осторожно
из-под боли.

Я проснулся

утром
и попробовал вспомнить,
снилось ли мне
что-нибудь.

Кажется, нет,

и я сделал вид,
будто мне снился
Шон.

Мне стало полегче

заснуть
в ту ночь, когда его
убили.

Но я еще и чувствовал вину

за то, что проснулся,
за то, что дышу,

потягиваюсь,

зеваю и
лезу рукой

под

подушку.

Я обхватил пальцами

рукоятку, и они легли там,
где оставались его отпечатки,
получилось так,
словно младший брат
снова взял старшего за руку,

и он ведет меня в магазин,

учит меня делать
сальто с перекладины.

Если ты отпустишь

ноги слишком рано,
то приземлишься
лицом. Если
отпустишь ноги
слишком поздно, приземлишься
точно на спину.
Вот поэтому
нужно идеально все рассчитать,
чтобы все получилось.

В ванной

в зеркале
мое лицо осунулось,
словно горе
пыталось стянуть
с меня кожу.

Зомби.

Я спал

в одежде,
запах
смерти и пота
застрял в
ткани, как
рыбий жир.
Я вгляделся и
ощутил себя

дерьмом.

Ну и что.

Я сунул пушку

за пояс джинсов
сзади,
рукоятка торчала, как
хвост из стали.

Я прикрыл ее

своей здоровенной футболкой,
с фабричной маркой,
что досталась мне
от Шона.

План

был такой – выждать Риггса
перед его домом.

Мы часто ходили туда

с Шоном,
прежде чем Риггс стал бандитом,

а потом там бывал только Шон,

несколько раз,
он покупал мыло для мамы.

Я решил, что безопасней

будет пойти туда утром.
Тогда его команду я не встречу,

они еще не выйдут. И никто

меня не заподозрит. И я
позвоню ему, чтобы он спустился

и открыл дверь. И тогда я

натяну футболку на лицо,
закрою себе нос и рот

и сделаю это.

На кухне

солнечный луч ворвался
в окно, осветив маму. Она,
сгорбившись, спала за столом,
опустив голову на
свои красные распухшие руки.

Наверное, она чесала их

всю ночь, пытаясь избавиться
от чувства вины. Я хотел
разбудить ее и сказать, что она
не виновата. Но не стал.

Я просто вместе с пистолетом

за спиной осторожно вышел, не наступая
на особо скрипучие половицы,
чтобы не разбудить ее и
не врать о том, куда я иду.

И не разбить ее сердце навсегда.

Желтый свет

в коридоре и жужжание, такое,
как жужжат светлячки,
которых мы с Шоном
ловили
в детстве.

Мы совали их

в пустую баночку
из-под майонеза
по четыре или пять
за один раз.

Потом Шон туго

закручивал банку и
мы садились на лавку
и смотрели,
как они там летают
и сталкиваются,
пока их огоньки
один за другим
не потухали.

Возле лифта