Долго и счастливо

Инспектору не терпелось закончить с этим нудным делом: написанием отчета, и заняться чем-то более интересным, но его отвлек этот русский. Хотя, надо сказать, отшил он его быстро и профессионально. Очень просто – сделал вид, что не понимает ни слова ни на каком языке. И потом с удовольствием наблюдал, как слетает спесь с глупого русского, вообразившего себя великим адвокатом. Может, там, в России, ты и хороший адвокат, а здесь в Турции, мы тебя знать не знаем, и ты к нам со своими законами не лезь. Так примерно думал Садык, видя мучительные попытки посетителя объясниться хоть как-то, хотя бы на пальцах. Адвокат или кто он там, еще что-то проверещал, потом что-то прокричал про посла, про консула – Садык только посмеялся про себя – и наконец ушел восвояси. А Садык снова за ручку взялся, но тут его снова отвлекли, на этот раз телефонный звонок.

Садык с раздражением схватил трубку, но тут же расплылся в довольной улыбке, услышав взволнованный голос этой русской мисс Мэри. Нет, он ее все-таки пригласит выпить с ним чашечку кофе. Куда-нибудь в хороший ресторан. Ну вот хотя бы в рыбный ресторанчик возле пляжа отеля «Амара Бич Ресот». Там хозяйствует его шурин. Сиде – маленький городок, все друг друга знают, поэтому и прятаться не имеет смысла, все равно кто-нибудь из знакомых увидит. Так что правильно – пойдет он с ней к шурину и закажет ему то самое его коронное блюдо из запеченной на углях рыбы. И если она не оценит… Да нет, не может она не оценить. Садык и сам не знал, что за чувства питает он к этой смешной сероглазой русской мисс. Ухаживает он за ней? Нет. Пытается завязать какие-то отношения? Нет. Так в чем же дело? Он не знал. Просто вдруг поймал себя на мысли, что ему приятно разговаривать с человеком, пусть даже это и женщина, на одном с ним, с ней, языке. Когда сказанная тобой фраза не требует объяснений, и на упоминание о Шекспире, не надо долго и мучительно объяснять, кто такой Шекспир. Он и Хайрим в свое время выбрал за то, что с ней он мог говорить на одном языке, почти на одном. Хайрим, до встречи с ним и до рождения первенца, работала в школе, в начальных классах. Ему, окончившему университет, не с кем было поговорить здесь о литературе, живописи, кино. Хайрим охотно поддерживала эти беседы, но в основном как благодарный и восторженный слушатель. А ему иногда хотелось не только отдавать, но еще и получить что-то взамен. И вот эта девочка… Впервые за столько лет его смогли удивить. И кто?

В прошлый раз они долго беседовали, как-то так получилось, что разговор перешел с насущных проблем на что-то другое. Девчонка, оказывается, читала новомодного турецкого писателя, в одночасье ставшего знаменитым после получения Нобелевской премии. Они проболтали почти два часа. Когда посетительница ушла, все же не сумев скрыть разочарования, оттого что инспектор не внял ее доводам о невиновности арестованного русского, Садык, было, подумал, что, может, она так мило с ним держалась в надежде освободить своего любовника. Но потом решил, даже если и так, что с того? Все мы, пытаясь достичь своей цели, немного прикидываемся не теми, кто есть на самом деле. И Садык не исключение. Он, чтобы занять эту должность и паче, удержаться на ней, кем только не прикидывался…

***

Красовский был не просто зол, он был в ярости. Хотя в глубине души, конечно, предполагал, что так все и будет. Но это было отличным оправданием… Для кого? Да для кого угодно, вот хоть для Пашки. Ну вот такие они тупые турецкие полицейские, что я, Паш, могу поделать, ты уж извини. И тут же представил, что Пашка ему в ответ мог сказать. Да уж, в выражениях Павел Сергеевич не стеснялся. Александр Красовский усмехнулся ехидно. Ничего, посидит, не развалится. Теперь надо опять эту Машу найти, живописать ей в красках тупость полицейских, посетовать на трудности, какие предстоит преодолеть, и дело, считай, в шляпе. И все-таки он был в ярости. Ему, с его высшим образованием, амбициями, указал на дверь наглый полицейский. Даже разговаривать не стал. Пришлось, чуть ли не на пальцах объяснять, что он адвокат мистера Морозова и что ему надо увидеться с арестованным. Нет, качал головой полицейский, только в присутствии переводчика и только в присутствии турецкого адвоката. Это-то Красовский понял. Как и понял, что с него просто элементарно вытягивают деньги, ну, положим, не с него, а с Морозова. Переводчик с адвокатом, небось, стоят прилично, да и есть ли они в этом городишке? Ух, повезло Пашке, нечего сказать. И ему, Красовскому тоже повезло. Могло быть хуже. Гораздо.

– Ну, что? – спросила Маша. Они встретились, как и тогда, в баре.

Красовский только рукой махнул. Выплеснул свое негодование на турецкую правоохранительную систему и, сославшись на усталость, покинул отель, ушел к себе.