Долго и счастливо

– Да какой смысл в отеле торчать? Ждать пока турецкий сыск дело закончит? Хоть покатаемся. Ты каталась на яхте когда-нибудь?

Маша отрицательно махнула головой и насупилась. Он что совсем бесчувственный?

– Ты с ним собираешься и дальше дружбу водить? – подозрительно спросила она.

– Маш, – вздохнул Павел, – ты только не обижайся. Я понимаю, ты девушка романтическая, на книжках Джейн Остин воспитанная, но, право дело, если молодой мужик, видя красивую девушку, не попытается к ней подкатиться, я буду думать о нем плохо. Очень плохо. А так, я вижу – нормальный парень, с нормальной мужской реакцией.

– Да кобель он! – не сдержалась Маша, чуть зубами не клацнула от возмущения.

– Ну, конечно, – добродушно засмеялся Павел. – Как и все мы… Ты уж прости.

Маша зажмурилась и тряхнула головой. Как-то все вовсе не романтично. Отнюдь. И с чего он взял про Джейн Остин? И еще он назвал ее красивой. Это тоже что-то значит. Да нет, у нее, конечно, комплексов из-за внешности нет, просто она всегда старалась быть объективной. Симпатичная, это да. Миловидная. И даже милая. Но красивая? Смотря с чем, в смысле, с кем сравнивать. Если с Яной, то… Тут Маша опять взгрустнула. Что же это она делает? Зачем? О, боги! Они лишили ее разума. Напрочь. Тут Маша очнулась от раздумий и увидела, что Павла в комнате уже нет, зато в ванной вовсю шумит вода. Вот у кого точно комплексов нет, так это у Павла Сергеевича. Хоть бы разрешения спросил. Он так и будет теперь распоряжаться ее жизнью, по своему усмотрению? Захотел, пришел, захотел, ушел… Выгнать, к чертям! Из номера. И из своей жизни. Пока не поздно.

Павел вышел из ванной, блестя мокрыми плечами, энергично вытирая голову полотенцем.

– Ты мне расческу дашь? А то я завтра буду на ежика похож, – спросил он, проводя по волосам пятерней.

Маша кивнула и полезла в сумочку, с грустью отметив про себя, что уже, наверное, поздно. В смысле, что выгнать из номера, может, и удастся, а вот из жизни… фиг вам – индейская национальная изба. Вляпалась, по самое не могу.

Когда она вышла из душа, целомудренно закутавшись в халат до самого носа, Павел уже крепко спал, раскинувшись на кровати, все еще сжимая в руке пульт от телевизора. По экрану беззвучно скакали звезды МТV. Она осторожно присела на край постели. Мокрые волосы завитками упали на его лоб. Павел всегда носил их зачесанными назад. Маша аккуратно поправила пряди. Хорошо ему – с такими волосами никакая укладка не нужна. И ресницы – короткие, но черные и густые, как щеточки. И лицо. Сильное, даже слишком. Упрямый подбородок, твердые губы. Маша разглядывала Павла, как в первый раз. А может, и правда в первый. Как она могла считать его напыщенным болваном? С таким лицом нельзя быть болваном, зато можно быть безжалостным. Это даже очевидно. Одно хорошо – с таким лицом не делают подлостей. С таким лицом бросают перчатку в лицо врага, а потом получают пулю в спину. От таких, как Сергей. Нет, фигушки она отпустит его завтра одного с этим гламурным мачо.

Маша тихонько вздохнула и пристроилась рядышком, стараясь не слишком шевелиться. Павел во сне завозился, подоткнул огромной ручищей Машу себе под бок, словно подушку, и мирно задышал ей в затылок. Маша пристроила голову поудобнее и улыбнулась перед тем, как заснуть. А ведь раньше она даже спать не могла вдвоем с кем-то. Ночь с Олегом превращалась в пытку, она поэтому редко у него оставалась, всегда норовила до ночи домой уехать. Что ж, теперь у нее есть собственный критерий любви – это когда хочется не только спать вместе, но и просыпаться.

Глава 13

Маша сидела под тентом и наслаждалась янтарно-желтыми крупными ягодами. Виноград был редкостно хорош: почти без косточек, полупрозрачный, впитавший в свою сочную сладкую мякоть столько солнца, сколько послал Аллах. Маша потянулась и откинулась на спинку шезлонга. Искупаться еще раз, что ли? Грех не воспользоваться случаем, когда еще ей придется побывать в открытом (ну, почти) море?

Они уже давно бросили якорь возле небольшого каменистого островка. Мужчины долго разбирали снасти: всевозможные удочки, спиннинги, лески, катушки. Что-то где-то меняли: блесну, крючки, поплавки. Тоска! Периодически они появлялись возле накрытого стола, цепляли на вилку кусок мяса или сыра, запивали это виски или коньяком и снова принимались спорить о таких невозможно скучных вещах, что Маше, ей-богу, делалось смешно. На нее никто не обращал внимания. Сергей утром раскланялся с ней в своей обычной шутовской манере, на том все и кончилось. Никаких двусмысленных улыбок, намеков на вчерашнее Маша так и не заметила. Ну и хорошо. Павлу, кажется, нравится рыбачить. Мужчины уже поймали по паре рыбешек, которые теперь плескались в емкости с водой, поблескивая серебристыми спинами на ярком солнце. Маша оглядела улов, улыбнулась снисходительно, сказала: «Молодцы!» и поняла, что пока ей можно не беспокоиться: мужчины заняты настоящим мужским делом – женщины и прочие глупости отдыхают. Небольшое белое суденышко тихо покачивалось на волнах.