Долго тебя ждала

Мы двигаемся в пространстве так, будто разорвать тактильный контакт хотя бы на секунду равносильно смерти: касаемся друг друга взглядами, пальцами, ладонями и плечами, словно под одеждой у нас магниты.

Марк ловит мою руку, когда отходим от гардероба, и сплетает наши пальцы в крепкий замок, ведя вслед за собой в зал, на который нам указал все тот же лепрекон.

Окружающее пространство отвлекает мое внимание своим интерьером, это позволяет хотя бы на минуту почувствовать легкость и не думать, не думать, не думать…

Маруся на меня обиделась. Это тоже не дает мне покоя, как и то, что я обещала забрать ее после спектакля. Удивительным образом несостоявшаяся свекровь адекватно отреагировала на мою просьбу оставить внучку у себя до завтрашнего утра и даже пообещала, что отец Власова привезет ее сам. Это немного успокоило, но не настолько, чтобы мы с Марком пришли в развлекательное заведение с тем настроением, с которым обычно сюда приходят люди.

Поправляю на плечах черный топ, который под пуховиком слегка перекрутился. Мой живот от края топа до края джинсов голый, и Марк бросает на него горячий взгляд, от которого эта полоска голой кожи горит, будто он коснулся ее пальцами.

Все мое тело ноет и гудит от проведенных с Зотовым часов, но я продолжаю хотеть его даже теперь, когда с трудом собрала ноги, чтобы затолкать их в штанины узких прямых джинсов.

В моем образе нет ничего выдающегося, я собралась за полчаса, но Марк скользит по мне глазами так убийственно-интимно, что я не сомневаюсь — ему все нравится.

Как выглядит он мне нравится тоже: на Зотове джинсы, безупречно подчеркивающие его безупречную задницу, и черный джемпер. Волосы слегка взъерошены ветром, на лице — однодневная щетина, которая безумно ему идет и от которой на моей коже небольшое раздражение.

Он успел захватить свои вещи из дома Капустина после двухчасового сеанса с физиотерапевтом. Разумеется, я в этом сеансе никакого участия не принимала. Мы больше не говорили о его терапевте, мне стало все равно. После того, как Зотов со мной “закончил”, я с трудом могла двигаться, не то что сгорать от ревности.

А теперь мою голову раздирают совсем другие мысли, от которых под ребрами словно бушует шторм. Он изводит меня весь день, не давая покоя.

Зотов чувствует это, поэтому то и дело ловлю его подавляющий взгляд на своем лице. Этим взглядом он пытается заставить меня не думать и расслабиться, ведь ради этого мы согласились сюда прийти. Немного расслабиться!

Коридор, по которому идем, тускло освещен. Освещением здесь служат разноцветные гирлянды на стенах и потолке, по периметру которого протянута светодиодная лента.

В основном зале гораздо светлее, бар забит под завязку. На двух широких плазменных экранах транслируется хоккейный матч, и его активно обсуждают присутствующие. От их голосов в зале гул, но этот гул затмевает голос Артура Страйка, который, увидев нас с Марком, ударяет здоровенной ладонью по столу и басит:

— Офигеть! Вы сделали мой день! Это просто нечто! Вы типа вместе? Охренеть…

На его лице удивление, как и у всех сидящих за двумя соединенными столами людей. Куча знакомых мне лиц, с которыми виделись буквально несколько дней назад на даче Капустина.

— Как видишь… — Марк впечатывает свою ладонь в лапу Артура, и они сцепляют их в замок, после чего хлопают друг друга по спине.

— Привет, Розенбаум… — Страйк осторожно обхватывает рукой мои плечи, прижимая к широкой груди. — Давно не виделись! — низко смеется.

— Привет, папаша… — бормочу в его толстовку.

— Кроме шуток, вы реально вместе? — отстраняется и заглядывает мне в лицо, будто хочет найти в нем ответ на свой вопрос. — Это просто офигенно! — снова ударяет по столу, только на этот раз кулаком.

Рядом с ним беременная блондинка, его жена Оля. Я взмахиваю рукой, здороваясь:

— Привет.

— Добрый вечер, — вежливо присоединяется Зотов.

— Марк, — улыбается ему Оля. — Можно с тобой сфотографироваться? Племянник просил…

— Можно? — бормочет Зотов рядом с моим ухом.

Закусив губу, посылаю ему говорящий взгляд. Взглядом прошу его не юродствовать, ведь я не могу ревновать звезду мирового хоккея к беременной жене его старого приятеля.

На его нахальных губах вспыхивает быстрая улыбка, адресованная мне одной.

Посмотрев на Олю, отвечает:

— Без проблем.

Придерживаясь за край стола, жена Артура аккуратно, стараясь не задеть свой округлый живот, встает с дивана и пихает в руки супруга телефон.

Отхожу на шаг назад, чтобы не мешать Страйку делать фото. Марк размещается рядом с Олей и принимается делать то, что у него превосходно отточено за годы успешной спортивной карьеры — чуть склонив голову к девушке, широко улыбается в камеру.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— И пусть Зотов ладонь к животу приложит, может, пацан родится, — раздается из-за стола голос Зеленого.

— Закрой пасть! — рыкает на него Страйк. — Комик, блядь.

— Да шучу я…

— Ой деби-ил… — тянет Капустин.

Стол взрывается хохотом, и я наконец-то даю выход своим эмоциям по поводу того, что рядом с Данилой сидит моя подруга.