Долгое море

И вот теперь, похоже, ему предстояла реальная схватка не на жизнь, а на смерть. Ибо глупо ждать пощады от тех, кто уже вырезал или развесил по обочинам дорог не одну сотню таких же вполне себе живых людей, со своими желаниями, надеждами и чаяниями. А теперь пришел за ответом в его собственный замок, который он, вот досада, так и не успел восстановить в достаточной мере. А все из-за этих баб, которые требовали от него все больше и больше денег…

Барон зло покосился на делившую с ним ложе кровососку, которая уже села на постели и закуталась в одеяло, а затем быстро вскочил на ноги и судорожно бросился к висящему на вешалке доспеху. Однако подбежав вплотную, замер. Мысли метались как испуганные мячики. Зачем надевать доспех, если пока он оденется и выбежит наружу, все закончится? То есть либо гарнизон замка отобьет нападение, либо… А вот если произойдет второе либо, то эта громоздкая хрень точно помешает ему бежать… ну, или спрятаться. Значит, не надеваем! А вот меч… меч стоит взять. Может, придется прорываться. Да и все равно необходимо будет выглянуть наружу. Ну хотя бы для того, чтобы прикинуть, как там идут дела. Вот он и выглянет с мечом в руках. Дабы добавить воодушевления своим воинам. И еще чего-нибудь пафосное проорет…

— Дорогой, что случи…

— Заткнись!!! — истерично возопил барон и, схватив меч, бросился в сторону балконной двери.

Проорать ничего не получилось. Едва только барон Каэверли грозным пинком распахнул двери и выскочил на балкон, который когда-то, когда донжон и весь замок еще только строились, должен был играть роль стрелковой галереи, но уже очень давно не использовавшийся по изначальному предназначению, как любые слова просто застряли у него в глотке. Потому что… потому что внизу все было уже закончено. Двор замка оказался завален трупами, одетыми в форму его дружины, а несколько десятков бойцов, часть из которых, кстати, носила вполне узнаваемые накидки императорских егерей, тушила горящую караулку и деловито вязала около полудюжины его дружинников, которые, как видно, успели бросить оружие и потому умудрились остаться в живых. А у самых ворот стояли два человека и молча смотрели на все происходящее…

Барон испуганно сглотнул и… это оказалось его ошибкой. Потому что довольно гулкий звук долетел до находившихся внизу людей, и половина из них тут же развернула головы в его сторону. Несколько мгновений над двором висела тишина, нарушаемая только треском угольев на уже потушенной караулке, после чего один из тех двоих, что стояли около ворот, сделал приглашающий жест рукой и произнес:

— Спускайтесь, барон, не заставляйте нас посылать людей, которые приволокут вас силой.

Барон снова сглотнул, после чего постарался взять себя в руки.

— Кто вы-й… — грозно начал он, однако голос подвел его, на втором слове дав петуха. Барон осекся, откашлялся, а затем начал снова:

— Кто вы такие и почему столь подло напали на мой замок?

— А вы спускайтесь, — усмехнулся тип, стоявший возле ворот, боднув барона ледяным взглядом. — Здесь и познакомимся.

И Каэверли понял, что если он хочет получить хотя бы маленький шанс на то, чтобы не то что просто продолжить свою только-только наладившуюся и ставшую такой удобной и приятной жизнь, но и вообще остаться в живых, ему надо немедленно бежать. Причем бежать как можно быстрее и как можно дальше, а там, далеко, забиться в самую узкую и глухую щель… Поэтому барон резко отпрыгнул назад и бросился к красивой резной двери, за которой располагалась его личная гардеробная. Потому что именно из нее начиналась тайная лестница, ведущая вниз, в подвал донжона, к подземному ходу. Вот Темные, он не знал, успели ли его очистить! Нет, барон точно помнил, что отдавал такой приказ, но вот проверить выполнение так и не удосужился. Идиот! Все дела, дела, развлечения, женщины, а самого главного-то…

— Стынц! — Каэверли, уже почти добежавший до своей цели, резко отшатнулся назад, потому что в косяк двери, к которой он так стремился, перед самым его носом воткнулась стрела. После чего от входных дверей в его личные покои послышался хриплый и слегка запыхавшийся голос:

— Будешь дурить — вторую всажу в поясницу. Отвечать на вопросы милорда отнявшиеся ноги тебе нисколько не помешают.

— Й-а-а… — испуганно проблеял барон, замерев и не рискуя сделать последний, спасительный шаг, но затем дворянская спесь взяла свое и, он гневно начал, разворачиваясь: — Да как вы сме… — Но в этот момент за его спиной послышался голос еще одного из захватчиков:

— А чего ждать-то? Давай сейчас и всадим. Парочку.

— Нет-нет, — поспешно вскрикнул барон, мгновенно растеряв весь свой гонор, — я готов. Я уже иду!