Долгое ожидание. Письма Скорпиона

— Разумно. И не забудь поставить орхидею в воду.

— А с ней ты здорово придумал. Это твой обычный подход к девушкам?

— Все зависит от обстоятельств. Некоторые предпочитают в мужчинах грубую силу. Хвать — и в постель. Но ты, как я понял, не такая.

— Верно. Хотя у тебя, кажется, неплохо получилось бы и это «хвать — и в постель». Уверена, такой способ знакомства с блеском проходил у тебя на берегах Ориноко.

— Естественно. Ведь орхидеями там никого не удивишь. Они растут на каждом шагу, как у нас ромашки.

Однако оказалось, что возможность проявить грубую силу представилась Джорджу гораздо раньше, чем он предполагал. После ужина они с Николя зашли в ночной клуб, но, посидев там часок, заскучали и собрались идти спать. К себе они вернулись еще до полуночи. Номера у них были соседние. Джордж задержался у порога комнаты Николя, пожелал девушке спокойной ночи. Она одарила его теплой улыбкой, но, заметив, что он не торопится уходить, отрицательно покачала головой и юркнула в номер.

Джордж отпер свою дверь и шагнул за порог. В комнате горел свет, у окна над раскрытым чемоданом Константайна склонился какой-то мужчина. Краем глаза Джордж заметил, что створки гардероба распахнуты, а ящики комода выдвинуты.

Заметив Джорджа, мужчина бросился к выходу, попытался оттолкнуть Константайна с дороги, но он успел ухватить его за фалды пиджака, развернуть к себе лицом и, когда грабитель начал пинаться, приподнял его и бросил вглубь номера. Тот ударился о кровать и съехал на пол. Джордж усадил его в кресло, а потом с силой пригнул ему голову к коленям: другого способа восстановить дыхание получившему удар в солнечное сплетение он не знал.

— Отдышись и придумай какую-нибудь байку о том, почему ты здесь.

Джордж убрал руку с затылка незнакомца, а когда тот распрямился, ощупал его карманы.

— Держи руки на виду, — приказал он, — или вылетишь в окно. По-английски понимаешь?

— Отлично понимаю, месье.

У него был тихий голос, бледное кроличье лицо. Сходство с кроликом усиливало и то, что верхняя губа его все время нервно подергивалась. Одет незнакомец был в опрятный серый костюм с тонкими красными полосками, красный галстук и серые шелковые носки с красными же стрелками.

— Ладно, — сказал Джордж. — А теперь выкладывай байку.

Незнакомец, к которому быстро возвращалось самообладание, пожал плечами.

— Мне почти нечего вам сказать, месье. Вы вернулись слишком рано, вот и все. — Он жестом обвел комнату и добавил: — Я даже ничего не успел взять. В последнее время мне страшно не везет.

— Ваш английский чертовски хорош. Кто вы такой?

— Меня зовут Эрнст. Когда-то я работал в Англии, в туристическом агентстве.

— Значит, Эрнст. А фамилия?

— Фрагонар.

— Только не говорите, что вы еще и художник. Эрнст невесело усмехнулся:

— К этой шутке я уже привык, месье. Нет, я просто вор. Специализируюсь по отелям. Хотите сдать меня полиции?

Джордж призадумался. Поверить Фрагонару — одно, а отвести его в полицию — совсем другое. Такой шаг привел бы, во-первых, к задержке с отъездом в Сен-Тропе, а во-вторых, к нежелательному объяснению, почему Джордж поселился в отеле под чужим именем.

— Встань! — снова приказал он.

Эрнст поднялся. Поморщился, потирая левый бок, и сказал:

— Какой вы сильный, месье.

Не обратив на комплимент внимания, Джордж потребовал:

— А ну вываливай на кровать все из карманов. Да поживее.

Эрнст потоптался немного и начал очищать карманы. Почувствовав, видимо, что еще не все потеряно, произнес:

— Будь вы француз, в номер уже сбежались бы все, кому не лень. Управляющий, горничные, портье. Да, не напрасно я уважаю английское самообладание.

Он выложил на покрывало кошелек, шариковую ручку, грязный коричневый конверт, чистый шелковый носовой платок, пачку сигарет, немного мелочи, коробку спичек, перочинный нож, маленькую отвертку с пластмассовой рукояткой, тоненький фонарик и толстую связку ключей.

Джордж, то и дело поглядывая на Эрнста, осмотрел содержимое бумажника. Там было несколько ассигнаций и удостоверение личности на имя Эрнста Фрагонара. Джордж возвратил бумажник владельцу. Он принял его с легким поклоном. Теперь его губа дрожала слабее, а глаза лучились надеждой.

— Из незапечатанного коричневого конверта Джордж вынул две порядочно залапанные фотографии девушки — полноватой брюнетки. Если положить снимки рядом, становилось ясно, что тайны из своих чар она не делала.

Эрнст извиняющимся тоном пояснил:

— Моя невеста. Очень умная девушка. Джордж понимающе кивнул.

— Жаль только, что ум на фотоснимках нельзя видеть.

И он вернул Эрнсту все, кроме толстой связки ключей — они были в основном воровские, скелетные.

— Ключи я оставлю себе, — пояснил он. — Вдруг когда-нибудь захочу пойти по твоему ведомству.

— Но месье… В них вся моя жизнь.

— Тем хуже. Но таковы мои условия: ты получаешь свободу, а я — ключи.

Эрнст поразмыслил, пожал плечами в знак согласия и сказал:

— Хорошо, месье. Только верните ключ от моей квартиры. Иначе я окажусь свободным, но бездомным.

Джордж протянул Эрнсту связку, посмотрел, как он отцепляет ключ для английского замка, а получив связку назад, осведомился: