Долгое падение

У Уотта есть деньги. Хлебопекарный бизнес прибылен, и он пользуется этим на всю катушку. У него повсюду припрятаны наличные: дома и в каждой из пяти его булочных. Прямо сейчас в его носке есть скатанная пятифунтовая банкнота. В квартире его любовницы у него тоже спрятаны деньги. Он может заплатить Мануэлю, но Мануэль – профессиональный преступник. Если Уотт даст ему деньги, он должен быть осторожен. Не нужно, чтобы Мануэль знал, где он хранит наличные.

И непонятно, как поступить с револьвером. Нельзя просто взять его у Мануэля и отвезти в полицию. Полицейские уже подозревают Уотта, поэтому, если он явится с револьвером, они могут использовать это против него. Ему нужно заставить Мануэля рассказать, где револьвер, нужен свидетель, который слышал бы его рассказ, а потом нужно заставить полицейских пойти и самим забрать оттуда оружие. Если только револьвер сейчас у Мануэля не с собой – в таком случае Уотт не должен к нему прикасаться.

Все это слишком сложно для человека, который настолько пьян, а он еще пытается вести машину. Несколько мгновений Уотт обдумывает, не взять ли деньги у своей любовницы, Феми. Он держит двести фунтов на шкафу в ее квартире, но, если он туда отправится, Мануэль позже может вернуться и напасть на нее. Уотт медленно ведет машину и представляет, как Феми подвергается сексуальной атаке Мануэля. Он знает историю Мануэля, знает о девушках, которых тот принуждал к сексу. Уильям Уотт не может по-настоящему представить себе изнасилование. Он воображает это как по сути взаимно обговоренное свидание, на котором, возможно, джентльмен проявил нечто большее, чем ласковую настойчивость. Он не воображает женщину средних лет, только что сошедшую с автобуса, которую ударили в лицо кирпичом. Он воображает Феми, шокированную и удивленную, когда Мануэль нависает над ней, проявляя более чем ласковую настойчивость. Уотт задается вопросом – считает ли он это эротичным… Но нет, он считает это очень тревожным. Потрясение Феми заставляет Уотта осознать, как сильно она ему небезразлична. Он хочет защитить ее от таких сюрпризов. Он воображает щеки дорогой, юной Феми, залитые слезами изумления, и лицо ее превращается в мертвое, покрытое синяками лицо Вивьен, забрызганное кровью. Уотт чувствует это, как удар по прямой кишке. Внезапно ему хочется облегчиться.

Неожиданно трубит рожок, и в зеркале заднего вида вспыхивают огни.

– Что за чертовщина!

Мануэль смеется над ним:

– Вы остановили свою гребаную машину!

Уотт остановился посреди моста Альберта. Он не заметил этого, потому что с самого начала ехал очень медленно. Мотор заглох.

– Вы слишком пьяны, чтобы править. – Мануэль машет водителю, чтобы тот ехал мимо.

Уотт гордится своим умением ездить пьяным.

– Да будет вам известно, я превосходный водитель.

– И сейчас?

Уотт снимает ногу с педали тормоза и позволяет машине скатиться к дальней стороне моста.

– Я в любой день недели лучше Стирлинга Мосса[32].

На другой стороне моста он снова заводит двигатель.

Высокий суд скользит мимо слева – длинное, низкое, почерневшее здание с опоясанным колоннами портиком.

Мануэль поворачивает голову, провожая его взглядом.

– Вы когда-нибудь там бывали?

Уотт знает, что этот вопрос – подсказка. Мануэль хочет, чтобы Уотт задал встречный вопрос, и тогда он, Мануэль, сможет выложить свои истории. Уотт назло решает так не поступать, потому что защищает свое водительское искусство.

– Какого дьявола я стал бы там делать?

Это непринужденная реплика, но оба они некоторое время молчат, потому что раздраженные слова неловко повисают в салоне машины.

Они больше не ладят друг с другом, и оба начинают размышлять, что им друг от друга надо.

Уотт сворачивает налево и углубляется в тоннель под железнодорожными путями Сент-Инок[33]. Поезд медленно стучит над их головами. В железнодорожных тоннелях темно, острый запах мочи просачивается в окна. Угольный смог здесь тяжелый и влажный, он кружится на высоте щиколотки. Этот сырой мир населен бродягами и шлюхами из Глазго-грин[34] и потрепанными уличными задирами. Горящие жаровни освещают мужчин с расплющенными в драках носами, привалившихся к осыпающейся черной стене.

Автомобиль выезжает с другой стороны тоннеля, и они направляются в город, уклоняясь от грохочущих трамваев и покачивающихся пьяных.

Уотт трезвеет. Он чувствует, как просыпается его здравый рассудок. Только что он чувствовал себя ужасно пьяным из-за сбивающего с толку, такого внезапного ухода из ресторана Джексона, из-за того что он попал из тепла на холод, променяв объятья добрых отношений на холодную улицу и раздраженную беседу. Все это выбило его из седла, ввергло в меланхолию, но теперь к нему возвращается самообладание.

Уотт принимает решение: он отвезет Мануэля к своему брату Джону в Бриджтон. Джон будет трезв. Джон засвидетельствует, что Мануэль рассказал Уильяму, где револьвер.

Он взглядывает на часы. Без десяти десять. Слишком рано. Джон все еще будет разбираться со своими счетными книгами. Уотту нужно выиграть время.