Долгое прощание

И думаю, что она ничего не объяснит мне. Никто мне ничего не объясняет. Я всегда должен догадываться сам. Это становится уже утомительным. Я думаю, что всему виной ее профессия журналиста. Я сложил телеграмму и отделался от моего друга из правительства. Я не люблю, конечно, голодать, но вопрос моей личной безопасности меня не так уж волнует. Сматоу вполне способен справиться с восстанием, но я дал бы значительную сумму за глоток виски. Интересно, хватит ли у Пагетта ума привезти с собой завтра бутылку виски?

Я надел шляпу и вышел, чтобы купить несколько сувениров. Колониальные лавки в Йоханнесбурге очень хороши. Я как раз изучал витрину одного из таких магазинов, когда из него вышел какой-то человек, сильно толкнувший меня. Оказалось, что это Райс. Я не хочу льстить себе, что он очень обрадовался, увидев меня. Даже наоборот, он казался весьма раздраженным. Но я настоял на том, чтобы он сопровождал меня в гостиницу. Я устал от того, что, кроме мисс Петигрю, мне не с кем даже поговорить.

– Я понятия не имел, что вы в Йоханнесбурге, – сказал я непринужденно. – Когда вы приехали?

– Прошлой ночью.

– Где вы остановились?

– У друзей.

Казалось, что он молчаливее обычного, что мои вопросы его смущали.

– Между прочим, – сказал я, когда мы были в гостинице, – Вы слышали, что мисс Беденфельд жива и здорова? – Он утвердительно покачал головой. – Она так напугала нас, – продолжал я. – Где она все-таки была?. Вот что меня больше всего интересует.

– Все это время она была на острове.

– На каком острове? Не на том ли, на котором живет тот молодой человек?

– На том самом.

– Как это неприлично, – сказал я. – Пагетт будет очень этим шокирован. Он никогда не одобрял Анну Беденфельд. Я думаю, что это тот самый молодой человек, которого она сначала собиралась встретить в Дурбане.

– Я не думаю.

– Не рассказывайте мне о том, о чем не хотите, – сказал я, чтобы ободрить его.

– Я думаю, что это тот самый молодой человек, которого мы все так рады будем поймать.

– Нет! – закричал я в крайнем возбуждении.

Он покачал головой.

– Гарри Рейберн, он же Гарри Лукас – вот его настоящее имя. Ему снова удалось бежать от нас, но мы уверены, что скоро поймаем его.

– Боже мой, боже мой, – шептал я.

– Мы не подозревали девочку в соучастии. С ее стороны это просто любовь. – Я всегда думал, что Райс влюблен в Анну. То, как он произнес последние слова, окончательно убедило меня в этом. – Она приехала в Бейру, – продолжал он поспешно.

– На самом деле? – спросил я удивленно. – Откуда вы знаете?

– Она написала мне из Булавайо, сообщив, что таким путем направляется домой. Это лучшее, что она могла сделать, бедное дитя.

– Тем не менее я думаю, что она не в Бейре, – сказал я задумчиво.

– Она отправлялась туда, когда писала мне об этом.

Я был озадачен. Кто-то совершенно очевидно врал.

Но, подумав, что Анна могла иметь свои причины для введения кого-то в заблуждение, я решил не отказывать себе в удовольствии посмеяться над Райсом. Он всегда так уверен в себе. Я вынул телеграмму из кармана и дал ему ее.

– Как вы объясните это? – спросил я весьма невеликодушно.

Он казался ошеломленным.

– Она писала, что отправляется в Бейру, – сказал он изумленным голосом. Я знаю, что Райса считают умным человеком. Мне же кажется, что он глуп. Ему, вероятно, не приходило в голову, что женщины не всегда говорят правду. – Тоже в Кимберли. Что они там делают? – пробормотал он.

– Да, это удивляет меня самого. Я предполагал, что мисс Анна будет здесь, в самой гуще событий, собирая сведения для «Дейли Баджет».

– Кимберли! – сказал он снова. – Там же нечего смотреть. Даже рудники еще не работают.

– Вы не знаете, что такое женщины, – сказал я не совсем логично.

Он покачал головой и вышел. Очевидно, я дал ему пищу для размышлений. Не успел он выйти, как вернулся представитель правительства.

– Я надеюсь, что вы простите меня за то, что я снова беспокою вас, сэр Юстус, – извинился он. – Но я хотел бы задать вам пару вопросов.

– Конечно, мой дорогой, спрашивайте.

– Это касается вашего секретаря.

– Я ничего о нем не знаю, – сказал я поспешно. – Он втерся ко мне в доверие в Лондоне, утащил у меня ценные бумаги, за которые мне еще дадут хорошую взбучку, и скрылся, как колдун, в Кейптауне. Правда, я был в Фоллах в то же время, что и он, но я был в гостинице, а он на острове. Я могу вас уверить, что никогда не видел его там. – Я перевел дыхание.

– Вы не понимаете меня. Я говорил о другом вашем секретаре.

– Что? Пагетт? – закричал я в страшном испуге. – Он служит у меня уже шесть лет, это очень достойный субъект.

Мой собеседник улыбнулся.

– Мы все еще не понимаем друг друга. Я имею в виду женщину.

– Мисс Петигрю? – воскликнул я.

– Да, ее видели выходящей из лавки колониальных товаров.

– Господи помилуй, – прервал я его. – Я тоже заходил в нее сегодня утром. Вы могли также схватить и меня, когда я выходил оттуда. В Йоханнесбурге, кажется, подозревают всех.