Долгожданная развязка

Потом она улыбнулась. Наверняка Себастьян и ее изучает. Очень скоро она обнаружила, что рассказывает милому американцу свою историю. Было нечто в его мягком голосе, мгновенном понимании и душевном отношении, что преодолевало всю ее английскую чопорность, требующую, чтобы все беды держались за семью замками.

Она даже иногда думала, что Себастьян знает куда больше об истинной сущности их брака, чем она сама.

— Что у нас на ужин? — спросил Уэйн, ощущавший непривычное беспокойство. Разговор с Арно оказался для него некоторым сюрпризом. Тот рассказал, что десять лет назад Вольфганг лично руководил убийством команды по расследованию военных преступлений нацистов, возглавляемой неким Дунканом Сомервиллом. Это было весьма любопытно. Даже если все были уверены, что действительно произошла автомобильная катастрофа, у Вольфганга были основания для тревоги. Что, если он намекнет в нужных местах, что еще одна команда собирается в Монте-Карло? Как прореагирует на эти новости его дражайший папаша?

Сильвия видела, как губы Уэйна изогнулись в злобной усмешке, и пробормотала что-то насчет жареной утки.

— Когда, ты сказал, должен приехать Себастьян? — тихо спросила она.

— Около восьми. А в чем дело? — рассердился он. — Уж не вздыхаешь ли ты по нему, я надеюсь? Себастьян на тебя второй раз и не взглянет. Ни один мужик в трезвом уме не взглянет.

— Да? Вряд ли это можно считать тебе комплиментом, — неожиданно огрызнулась она. — И меня удивляет, с чего бы это твой лучший друг — психотерапевт?

Возникший было гнев быстро угас, сменившись любопытством. Что-то она уж слишком осмелела. Почему?

— Похоже, ты хочешь мне что-то сказать, дорогая, — протянул он наконец с сарказмом. — Давай, выкладывай.

Сильвия моргнула и отвела глаза.

— Неважно, — пробормотала она и поднесла к губам рюмку с шерри.

Но мысли ее взлетели наверх, в спальню, где под стопкой блузок и юбок лежал тот бесценный лист бумаги, который только сегодня прислали из клиники. Она снова улыбнулась про себя. Впервые за все время их совместной жизни в ее руки попала козырная карта. Если бы только она посмела ею воспользоваться!..

Глава 9

Уэйн незаметно с любопытством наблюдал за женой в зеркале. Последние дни она вела себя странно. Он был уверен, что ему не показалось, она на самом деле внезапно осмелела.

Он пожал плечами и выбросил эту мысль из головы, занявшись более приятными раздумьями. Он уже мог в любой момент начать атаку на отца сразу с двух направлений. Казино практически принадлежало ему, оставалось только поставить об этом в известность Вольфганга. И еще Моссад. Документы, которые раскопал его великолепный детектив насчет водителя грузовика, убившего команду израильтян, были вполне убедительными. Одна мысль о том, что Вольфганга могли насильно выслать или похитить и отдать под суд в Израиле, была такой возбуждающей, что приносила ему почти сексуальное наслаждение, хотя он еще не знал, как правильнее поступить. Газеты через несколько дней узнают, что он — сын нациста, и его империя может серьезно пострадать.

Он насторожился, когда Сильвия перестала напевать и остановилась перед туалетным столиком с таким выражением на лице, какого он раньше не видел. Возбуждение, это точно, но смешанное с удовлетворением и немножко грустью. Он замер, почувствовав опасность. Проследил, как она открыла средний ящик и достала оттуда длинный конверт. Сначала он подумал, что она завела любовника, и злобно усмехнулся.

— Надеюсь, это не приглашение на тайное свидание, Сильви. — Он намеренно назвал ее так, как называл Себастьян, и довольно улыбнулся, когда она вздрогнула и резко повернулась, внезапно побелев. Ему даже показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Сильвия стояла как парализованная, глядя, как он подходит к ней и берет конверт из ее пальцев. Он вынул оттуда листок и сразу понял, что это не любовное послание. Текст был напечатан на машинке, и наверху стоял логотип больницы Хортленда. Он бегло взглянул на нее. Она что, заболела?

Сильвия умудрилась слабо улыбнуться. Ей не хватало духа и жесткости. Она прикусила губу, отвернулась и, ничего не видя, уставилась в окно. Уэйн прочитал бумагу, и глаза его неверяще расширились.

Закончив, он перечитал текст еще раз, чтобы убедиться, что ему ничего не померещилось. Сильвия прошла всевозможные тесты, призванные показать, может ли она зачать ребенка, и все они дали положительные результаты. Уэйн облизал губы, стараясь заставить отупевший мозг работать. Все эти годы он полагал, что она виновата в том, что у них нет детей, поскольку у него самого были доказательства своей собственной способности. Вероника Колтрейн забеременела от него. Он также заделал ребенка отцовской горничной-испанке… как там ее звали?