Долгожданное (СИ)

— Кто с ними? — голос Карлайла был настороженным; в голове возникла только лишь одна мысль — Вольтури — и ничего другого. Однако, в следующее же мгновение он почувствовал себя параноиком.

— Я не знаю; позже разговор был с Елеазаром, и он сказал, что объяснит при встрече. Милый, я действительно не могу предположить, о ком шла речь, но не думаю, что твои мысли… верны.

— Конечно, я знаю это; но все равно думаю, Эсми. Это, кажется, бесполезно пытаться оградиться от этих мыслей, — задумчиво произнес мужчина.

— Карлайл, мы поступаем правильно? — внезапно спросила девушка, положив ладонь на его бедро. — В смысле, как родители? Родители должны поступать так?

Мужчина, казалось, был озадачен этим вопросом, и пару минут он просто тихо осмысливал его, наблюдая за вновь смыкающим глаза малышом.

— Дети сказали, что да. Но я не знаю сейчас, если честно. Я всегда думал, что хорошие родители должны пойти на все ради безопасности своего малыша. Но сейчас мы с тобой на месте родителей, и я жутко сомневаюсь в предстоящем нашем шаге. Ведь предугадать дальнейшее мы не можем, к сожалению.

— Мне кажется, это нечестно по отношению к нашему сыну, несправедливо. Мы отнимаем у него семью, — надломно проговорила девушка, перебирая в руках прядь своих волос. — И в то же время мы, вроде бы, делаем правильный поступок…

Карлайл вздохнул и притянул ее к себе, крепко обнимая свою маленькую семью.

— Я запуталась, Карлайл. Я не знаю, как поступить… А выбора и нет… — глухо отозвалась она, вцепившись в широкую спину мужа руками; карамельные локоны раскинулись по его плечу и груди, отливая в темноте каким-то таинственно-прекрасным оттенком.

— Просто отпусти ненужные мысли, дорогая; выбора действительно нет. Тем не менее, все прояснится, когда мы доберемся до Аляски.

— До Аляски, — прошептала Эсми, и Карлайл поцеловал ее в голову, крепко прижимая к себе ее дрожащее тело. Они держали друг друга, затаившись в тени ночи. А в ушах словно гремели маленькие удары часов. Бессмертные как никогда чувствовали, как ничтожно мало времени теперь осталось.

========== Глава 5.1. Эсми. Серый слон души ==========

***

Вторые сутки путешествия в снежную пустыню Денали плавно сменили первые. Расстояние стремительно сокращалось, и все чаще три автомобиля сопровождала метель. Весна будто медленно отступала назад, превращаясь в обжигающую льдом зиму. В последнюю ночь пути величественные горы показали свои занесенные снегом верхушки, словно скрывая за собой цель — теплый островок-шалле в заметенной долине.

Машина Карлайла и Эсми, пожалуй, отставала от остальных на несколько миль, так как им пришлось совершать достаточно частые остановки, чтобы кормить Каррола или переодевать. На самом деле, супруги первоначально волновались насчет длинной дороги, однако, Каррол не капризничал так часто, как предполагалось, и в целом спокойно переносил дорогу, бодрствуя или посапывая в детском кресле на пассажирских сидениях. А чем меньше было его слез, тем больше нервов оставалось у родителей, которые нередко впадали в прострацию на протяжении пути. Матери, как и отцу, было крайне тяжело справиться с мыслью о скором расставании с собственным ребенком. И могло выйти так, что эти часы были их последними часами как с их сыном, так и существования на этом свете.

Эсми задумчиво глядела на погрязший в ночи лес, простирающийся за боковым окном Мерседеса. Почему-то в этом автомобиле она чувствовала своеобразную атмосферу, которую, казалось бы, не могло повторить ни одно место. В голову приходили пряные, карамельно-сладкие воспоминания совместных поездок на природу. Чаще всего это были какие-нибудь национальные парки, как, например, Йеллоустоун, где они с супругом провели незабываемую неделю уединенного кемпинга. Или же именитый Олимпик, расположенный вблизи Сиэтла. Все эти поездки совершались на этом автомобиле, и девушка могла вспомнить абсолютно любой разговор и ласку между ней и Карлайлом. Эсми улыбнулась, вспомнив, как год назад они ездили в больницу и впервые, на скане УЗИ, увидели их малыша, полные переживаний о его хрупкой жизни, что развивалась в бессмертном теле. Усмехнувшись, она чуть обернулась, чтобы увидеть умиротворенное лицо спящего сына, в руках которого был зажат небольшой плюшевый слон, но оттого такой любимый, подаренный Джаспером и Эдвардом. Эсми улыбнулась, неосознанно сжав ладонь любимого, и вернулась в прежнее положение.