Доля вероятности

— Мы вернулись чуть меньше года назад, но я позже вступил в отряд и уехал раньше, так что не отслужил весь срок. — Моя служба завершилась досрочно из-за осколочного ранения, но я остался жив, и это было главное.

— И ты уже возвращаешься? — Ее глаза вспыхнули. — Разве это справедливо?

— О какой справедливости идет речь, это армия. — Я поежился на табурете.

— А что ты делаешь здесь? — Иззи указала на бар. — Отрываешься перед отъездом?

— Ну да. Мы на авиабазе Хантер. Примерно полчаса езды. — Я воспользовался паузой в разговоре, чтобы сменить тему. — А ты, значит, живешь в Вашингтоне, но приехала на девичник к подруге?

— Я только что переехала. Поступила на юридический.

Я посчитал в уме; цифры не сходились.

— Ты разве не в следующем году должна была закончить колледж?

— Я на год раньше закончила. — Иззи пожала плечами, будто в этом не было ничего особенного, но потом отвела взгляд и уставилась в свой стакан, и я понял, что она не слишком рада этому преждевременному окончанию. — В общем, Марго родом из Саванны и решила провести девичник поближе к дому, к сестрам… Свадьба будет в Сиракузах в следующем месяце. Завтра утром улетаем.

— Значит, мы случайно оказались в одном месте в одно время на двенадцать часов. — Я не мог перестать смотреть на нее и старался запомнить каждую черточку ее красивого лица. Оно немного изменилось, ведь прошло два с половиной года, но в целом — все та же Иззи, что в моей памяти. — А еще говорят, совпадений не бывает.

— Происки судьбы, — сказала она с улыбкой, от которой у меня внутри все перевернулось. В любом другом месте в любое другое время я бы пригласил ее на свидание.

Но она жила в восьмистах километрах, а я уезжал в Афганистан.

— Я не хотел тебя бросать. — Слова будто сами сорвались с языка.

Ее глаза округлились.

— Там, в больнице, — пояснил я. — Думал дождаться, пока ты придешь в себя после операции, узнать, все ли с тобой в порядке. Но за мной пришли из части.

— Серена рассказала. — Иззи вздохнула. — Я не помнила твоего имени. Из-за сотрясения мозга все перепуталось. По подписи в карточке удалось разобрать только «Натаниэль»: почерк у тебя, прямо скажем, не самый понятный. А потом мне прислали твой рюкзак, и там на бирке было написано «Н. Фелан». Но в авиакомпании отказались давать твой адрес, а через интернет тебя найти нельзя. Тебя как будто не существует. Ни соцсетей, ничего. Я искала.

— Не хочу, чтобы незнакомые люди наблюдали за моей жизнью.

Значит, она меня искала. Меня. Парня, чьи родители даже не пришли на мой выпускной в военной и рейнджерской[17] школе. Впрочем, маму я за это не винил.

— А телефон у тебя есть? — Она изогнула бровь.

Я достал телефон из заднего кармана брюк и положил на стол.

Она взяла телефон, улыбнулась, нажала на кнопку включения экрана. Продолжая улыбаться, застучала по клавиатуре.

— Вот, держи. Я сама себе написала сообщение — хотя бы пришли мне свой адрес, чтобы я отправила тебе рюкзак. А еще, мы можем обсудить твои музыкальные вкусы?

— Оставь рюкзак себе. Со всем содержимым. А насчет музыкальных вкусов… тебе что, не нравится Panic! at the Disco? — Я убрал телефон в карман.

— Вообще-то, нравится. За эту группу спасибо, но Radiohead? Pearl Jam? Что за «назад в девяностые»? — поддразнила она.

— Да ладно, половина песен там этого века. Наверное. — Я нахмурился. — Черт, я уже и не помню.

— Зато я помню. Я весь твой плейлист наизусть знаю. — Иззи сделала глоток из стакана.

— Серьезно? Можешь перечислить?

Как же здорово было улыбаться, и не фальшивой улыбкой, а искренней. Я и забыл, как легко было с ней общаться в те несколько минут, что мы ждали очереди на взлет.

Иззи стала загибать пальцы.

— «Northern Downpour» Panic! at the Disco, «Creep» Radiohead…

Я обалдел: она действительно перечислила все песни до единой.

— И какая твоя любимая? — спросил я.

— «Northern Downpour». — Она улыбнулась. — А я помню, как ты то же самое делал в самолете. Отвлекал меня вопросами.

— Может, мне просто хотелось лучше тебя узнать.

— Ладно. Тогда я тоже вправе спросить. А у тебя какая любимая песня?

— Как ни странно, та же. «Northern Downpour».

Мы провели там несколько часов. Болтали о музыке и книгах. Она рассказала, как ей училось в колледже, а я поделился впечатлениями о занятиях, которые посетил в год, свободный от службы в Афганистане.

От всех вопросов, касающихся войны, я деликатно уклонялся, но не потому, что считал, будто Иззи не заслуживала подробного рассказа о моей жизни, а потому, что не хотел, чтобы события того дерьмового года омрачили наши недолгие совместные часы.

Время пролетело, как один вздох, и, когда наши друзья собрались уходить, мы каким-то образом сумели попрощаться, хотя были совсем не готовы к расставанию.

Я крепко обнял девушку, с которой мы пережили невозможное, — девушку, ради свидания с которой отдал бы правую руку.

— Желаю тебе завтра благополучно долететь. Меня не будет рядом, значит некому будет вытащить тебя через аварийный выход.