Доля вероятности

Я поднялся по лестнице, сжимая коробочку в ладони. Что бы я ни делал, мысли мельтешили, в голове проигрывались сценарии того, как все должно случиться, и возможные варианты развития событий в следующие несколько минут.

Она поймет, как поступить. Она единственная на всем белом свете любила меня безусловно, на нее одну я мог положиться после маминой смерти. Она сделает правильный выбор.

2214. Ее квартира.

Я позвонил в дверь, покачиваясь на пятках. Никто не открыл, и я начал нервно расхаживать взад-вперед. Казалось, если я остановлюсь, то так и застыну на месте.

Исчезла сила земного притяжения. Мои ноги ничто не удерживало. Реальность свелась к единственной возможности и отсутствию возможностей; мой дальнейший путь целиком зависел от ее слов и выбора.

Раздался звук отодвигаемого засова; я замер у двери.

Дверь распахнулась, и я увидел на пороге пожилого мужчину с уложенными гелем темными с проседью волосами. На нем был костюм-тройка, который, судя по виду, стоил больше годовой аренды этой квартиры. Мужчина обвел меня неодобрительным взглядом, и глаза заледенели. Он меня узнал. У него были глаза Иззи. Я видел его на фотографиях в ее квартире: это был ее отец.

— Чем могу помочь?

— Я ищу…

— О, я знаю, кого ты ищешь, — с усмешкой ответил он. — Я спрашиваю, чем могу тебе помочь я. Потому что Изу ты не увидишь. Она и так потратила слишком много лет на эту вашу… договоренность, и да, я тебя узнал. Ты понимаешь, как плохо на нее влияешь?

Я крепче сжал коробочку в кулаке. Надо держать себя в руках, ведь это ее отец. Нельзя выходить из себя, даже если кажется, что земля стремительно уходит из-под ног и я за ней не поспеваю.

— Мне придется заплатить несколько тысяч неустойки, чтобы разорвать договор аренды и наконец вернуть Изу домой, где у нее есть семья, которая в ней нуждается. — Он каким-то образом умудрялся смотреть на меня сверху вниз, хотя я был выше его на полголовы. — Семья, в которой тебе нет места. Наконец-то она это поняла.

— Пап? — Из недр квартиры раздался голос Иззи, и я вмиг забыл, что хотел ответить. — Кто там?

— Никто, Иза. Не стоит беспокоиться. — Он произнес это, глядя мне в глаза. — Это правда. — Он понизил голос. — Ты никто, из-за тебя она только зря потратила годы.

— Пап, с кем ты…

Она осеклась, подойдя к двери и встав рядом с ним. На ней были клетчатые пижамные брюки и широкая кофта, и она смотрела на меня как на отъявленного негодяя. Ее опухшие от слез прекрасные глаза превратились в щелочки. Вина сковала мое сердце. Я подозревал, что плакала она из-за меня.

— Уходи, Иза.

— Дай нам пять минут, — ответила она и посмотрела на отца.

Его лицо слегка смягчилось.

— Хорошо, пять минут. Но не забудь, о чем мы договорились.

Он бросил на меня испепеляющий взгляд и скрылся в квартире. Иззи осталась стоять на пороге.

— Рада, что ты жи… — Она не договорила, внимательно посмотрела на меня, вышла в коридор и закрыла за собой дверь. — Нейт? — Мое имя она произнесла таким тоном, будто сомневалась, что перед ней в самом деле я. Впрочем, я и сам сомневался.

Я пожирал ее пустым безжизненным взглядом. Она была моим смыслом жизни, солнцем, которое могло согреть, а могло испепелить.

Она была всем. И так было всегда.

Я с трудом облек мысли в связную речь.

— Я все спланировал, — выпалил я. — За шесть часов за рулем успеешь продумать каждое слово.

— Ты ехал шесть часов? — Иззи нахмурилась.

— А что еще мне было делать? — Проклятье, мысли путались. — Но вот я здесь, твой отец говорит, что ты переезжаешь, а ты смотришь так, будто вообще не хочешь меня видеть…

— Ты меня бросил! — выпалила она полным обиды голосом. — Нет, хуже — ты не приехал! Я два дня торчала на Палау, прежде чем поняла, что ты не приедешь. Зачем ты так со мной? Ты же единственный человек, который никогда меня… — Она глубоко вздохнула. — Что стряслось? Я звонила. Писала. Я…

— Я пытаюсь объяснить.

Я не мог подобрать слова. То, что я собирался сказать, было гораздо важнее пропущенного отпуска, и если не получится подобрать нужные слова, идеальные слова, значит все зря.

— Хорошо. Объясняй. — Она вздрогнула и обняла себя руками.

— Я просто… у меня мысли путаются, что удивительно, ведь в нашем подразделении у меня репутация самого хладнокровного, а сейчас я в таком состоянии, что ты, наверное, выгонишь меня, даже не выслушав… Прямо как Пирсона выгнали на второй неделе, хотя он отлично ориентировался на местности, но, как только командир начал его допрашивать, почему тот сделал так, а не иначе, он стушевался, и это было его ошибкой…

— Нейт, я ни слова не понимаю. — Иззи покачала головой.

У меня вырвался истерический смешок.

— Конечно, не понимаешь, я несу бессмыслицу. Но я уже не знаю, что говорить, по крайней мере сегодня. Сегодня я похоронил Джулиана. Можно мне нести бессмыслицу в день похорон лучшего друга? Или я должен держать себя в руках и притворяться, что не видел, как его мать рыдает в переднем ряду?

— Господи, Нейт. — Лицо Иззи вытянулось, она шагнула ко мне, но я попятился.