Долина любви

— Мария-Тереса сообщила мне, что вы обе уезжаете на асиенду, — сказал он.

— Да. Она хочет показать мне эти нетронутые цивилизацией земли. Мне так интересно все это увидеть.

— Пока они еще не уничтожены? — спросил он, и в его голосе прозвучали нотки горечи. — Пока бульдозеры не проложили там новые дороги, и высотные отели не взметнулись в небо? Пока фламинго не прогнали с их исконных мест, не убили последнюю рысь и не истребили последнего орла?

Она почувствовала в его словах искреннюю боль за уничтожение природы его родной страны.

— Это очень печально, — сказала она. — Но что я могу сделать?

— Конечно, ничего. Простите. Мне не следовало обрушивать на вас свой гнев. — Его тон сразу изменился, и он продолжал: — Вернемся к асиенде, сеньорита. Чья была идея поехать туда?

— Моя, — ответила она. Он хочет знать, были ли у Марии-Тересы особые причины желать этой поездки? — Мне там очень понравилось, но было мало времени, чтобы как следует там все осмотреть.

— Вы считаете, что это поможет Марии-Тересе увидеть мир? — Его голос звучал сухо, но с Легким сарказмом.

— Может быть, я была эгоистична, подумав только о своем удовольствии. Она спросила меня, что бы мне хотелось увидеть.

— То есть вы не думали, что эта поездка может быть удовольствием и для нее?

Вивьен решила взять быка за рога.

— Подумала. Заметно, что наслаждается пребыванием там. Она прекрасно ездит верхом, и это ей нравится. Это счастливое место: мы обе в восторге от предвкушения этой поездки.

— И у вас не было каких-то иных мотивов?

Вивьен заколебалась, и Мигель заметил это.

— Так каков же ваш мотив?

— Это скорее возможность.

— Возможность чего?

— Возможность убедиться самой, насколько глубока вера Марии-Тересы в ее будущее предназначение: не может ли другое, более сильное чувство изменить ее намерение.

— Не пытайтесь играть роль провидения.

— Я и не собираюсь, я остаюсь лишь наблюдателем.

— Будете наблюдать за Марией-Тересой?

— Да.

— За кем-нибудь еще?

Вивьен опять заколебалась.

— За Фернандо Эскобедо? — поинтересовался он.

Что-то в голосе Мигеля заставило ее промолчать.

— А если ваши наблюдения покажут, что Фернандо сможет повлиять на Марию-Тересу, что тогда?

Вивьен осторожно посмотрела на Мигеля.

— Они могли бы быть счастливы вместе, — сказала она.

— По-вашему выходит, что помочь ей узнать мир, это значит толкнуть ее в объятия первого встречного и совершенно неподходящего для нее мужчины? — раздраженно бросил он.

— Неподходящего? Почему Фернандо Эскобедо неподходящая партия?

— Он — мой управляющий. Его отец был крестьянином до тех пор, пока мой отец не заинтересовался им и не дал ему образование.

— Это же просто снобизм! — возмущенно заявила Вивьен.

— Дело не в снобизме, а в абсурдности самой ситуации.

— Я не могу понять, в чем это выражается.

— Но вы, сеньорита, не знаете Испанию. Поверьте мне, я в этом лучше разбираюсь. — Его голос звучал холодно и резко.

— Это потому, что Фернандо Эскобедо не имеет предков? — язвительно сказала Вивьен. — Но предки есть у каждого человека, только не у всех их портреты висят по стенам!

— Здесь полное различие в происхождении, образовании и в среде воспитания. Различие во всем.

— Но Фернандо не крестьянин. Может быть, он и родился в такой семье, но он получил образование. Он сидит с вами за одним столом и называет вас доном Мигелем, а Марию-Тересу просто по имени.

— Да, такая привилегия у него есть, но он прекрасно знает, как далеко он может зайти и никогда не переступит черту. Если вы решили поощрять близкие отношения между моей сестрой и Эскобедо, я запрещаю вам вмешиваться в дела моей семьи.

— Но разве не об этом вы просили меня, сеньор?

— Я только попросил вас составить Марии-Тересе компанию, пока она будет лучше узнавать новый для нее мир.

— А я-то думала, вы хотите, чтобы Мария-Тереса была счастлива. И как я могла быть столь наивной!

Он так рассердился, что даже сделал шаг в ее сторону, как будто намереваясь хорошенько встряхнуть ее. Непроизвольно Вивьен отступила назад, и это остановило его. Он гневно произнес:

— Как вы можете говорить столь оскорбительные вещи, даже не желая проявлять понимания? Как вы думаете, почему я пригласил вас сюда, если не из желания видеть мою сестру счастливой? — С большим трудом он сдерживал свой гнев. — Боже, многие годы я пытаюсь сделать ее счастливой! Я должен бороться за нее…

Внезапно Вивьен поняла, как опрометчиво она поступила и как неважно во всем разобралась. Она подошла к Мигелю и коснулась его руки.

— Простите меня, мне не следовало вмешиваться. Я не имела права. Но я не знала сути дела. Простите, Мигель.

Ее извинение обезоружило Мигеля, и его гнев сразу прошел. Он взглянул на ее руку и накрыл ее своей ладонью, заглянул в ее ясные синие глаза и увидел в них сострадание. Вдруг он обнял ее и крепко прижал к себе.

Вивьен была поражена, но не сделала даже попытки освободиться. Она смутно чувствовала, что его что-то тревожит. Но что ему сейчас необходимо? Помощь? Утешение? Неожиданно ее напряжение спало, она расслабилась в его объятиях, чувствуя глухие удары его сердца. Наконец он разжал объятия и отошел от нее.