Долина раздора (СИ)

Переборов желание остаться в карете и рискуя тем самым замерзнуть к утру, Александр набросил на сухие ветки сверток брезента и устроился возле костра. После соленого мяса хотелось пить, и, чтобы не вставать в холод ночи, он прицепил на пояс фляжку с водой.

Сол, нисколечко не заботясь о суставах, брякнулся прямо на сырую землю. Лакрош же расположился на ночевку подальше от пламени. Вампиру огонь был скорее врагом, чем другом.

Игривые язычки костра тянулись к черному небу, разгоняя тьму и одаривая теплом усталого путника. Яркие искорки и потрескивание пламени умиротворяли, отбрасывая прочь опасности ночного леса. Тревога никуда не делась, но потяжелевшие веки и наплывающий сон споро перебороли его беспокойные мысли.

- Разбужу через четыре часа, - подал голос костяк. - Я, так и быть, возьму на себя первую вахту.

«Ох ты ж… - Александр с удовольствием бы накрылся подушкой, только вот рядом была лишь охапка прелых листьев. - Надеюсь, его не пробило на полуночную беседу».

- На кой? Вы вдвоем все равно не спите, - тихо пробормотал он.

- И что? Теперь я должен горбатиться за всех? - раздался над ним сварливый голос костяка.

- Тише, мсье Солон. Я подежурю за вас, мсье Алекс. Спите спокойно.

- И вам всем мертвецкой ночи, - пробубнил Александр, улетая в сон.

Он бежал сквозь чащу. Темные стволы деревьев смыкались за спиной, словно гнилые челюсти огромного монстра. Ветви шевелились над ним, протягивая свои корявые руки. Полный диск луны в небе налился мертвой холодной белизной.

Он вновь был в лесу. И вновь бежал.

Мчался, не разбирая дороги, едва успевая протиснуться сквозь деревянный частокол деревьев, сжаться, поднырнуть под безжизненными сухими ветвями и вырваться вперед. Ноги сводило от бессилия, глаза слепли во мраке, а кромешный страх заполнял все сознание.

По пятам, отставая лишь на мгновение, за ним гналось НЕЧТО. Справа и слева вслед за ним по деревьям текли прозрачные струи тумана, и кора отмирала, падала вниз, а листья желтели и обращались в прах. Он бежал, а земля в шаге позади превращалась в ледяное стекло.

Сердце заходилось в груди. За деревьями загорались красные фонари глаз и бросались ему наперерез. По сторонам били и мелькали сотканные из непроглядной черноты крылья и когти, а чуть выше трещали обледенелые ветки, пропуская тяжело бухающее позади НЕЧТО. Шаги, от которых дрожала и трескалась земля.

А затем явился голос.

«Ты чужой здесь! Ты безумен! И ты знаешь это, - звучащий прямо в мозгу ехидный и ядовитый голосок рассмеялся. - Признай, что ты сошел с ума!»

- Убирайся из моей головы! - он напрасно прижал ладони к ушам: скрип чужого смеха все так же царапал внутри.

Истлевшие корни хватались за голени. Ледяное дыхание проносящихся за спиной теней обжигало затылок. Стена деревьев впереди превратилась в сплошной забор из кольев. На них кривлялись черные, безликие тела, что сползали с окровавленных веток, падали вниз и тянули к нему свои мертвые пальцы.

«Тебя здесь нет. Это лишь твое безумное воображение. Твой мозг корчится в нескончаемом припадке, - продолжало шептать у него в голове. - Скажи это, осознай правду, и тьма отступит!»

Путь отрезан. Частокол смерти сомкнулся вокруг, не желая выпускать добычу. Мельтешащие крылья и когти закрыли мертвую луну и ринулись вниз. Промерзшая почва разверзлась, и к нему потянулись острия с запекшейся черной кровью.

«Скажи сейчас или будешь страдать ВЕЧНО!»

- Меня здесь нет! - закричал он изо всех сил.

И мрак отступил.

Задыхаясь, он выбежал на дорогу.

Истрескавшееся полотно асфальта. За спиной затих ночной парк. Неярко горели уличные фонари, с ними перемигивалась неоновая вывеска букмекерской конторы. Через дорогу, за ажурной оградкой, расположился дворик. А за газоном и детской площадкой возвышалась громада многоэтажного дома со светлыми проемами окон. Его дома.

И тут нечто темное и громадное бросилось на него слева.

Он развернулся, напрасно закрывая голову руками. Глаза ослепила вспышка белого света. Завизжало и застонало железо. И на него обрушился удар.

Александр вскрикнул и закашлялся в поросль скудной, покрытой росой травы. Уперевшись грязными пальцами в землю, он с трудом перевернулся на спину.

- Это был сон, - перед глазами еще плыли темные пятна, и Александр зажмурился. - Просто очередной кошмар.

Он потер глаза и зевнул.

Темнота ушла. Сквозь редкую крону ольхи виднелось голубое небо. Щебетали птички, недалеко стучал дятел. Кошмары ночной тьмы сгинули без следа.

«Надеюсь, хоть не стонал во сне на потеху треклятому Солу. Иначе придется с неделю слушать, что испуганному мальчику не место в лесу».

Стараясь не побеспокоить заживающее плечо, Александр сел.

Вокруг не было ни души, ни человека, ни мертвяка. Он очнулся в одиночестве и, вдобавок, в совершенно незнакомом месте. Пусть даже весь этот лес был одним сплошным незнакомым местом, но он бы точно узнал кострище или своей матрас из веток.

«Да где же я?»