«Долиною смертной тени»

Город являл образ великолепия и северной кротости, расцвета и могущества, если бы не костлявая и хладная рука увядания, запустения и зла, накрывшая тенью этот островок. Но, несмотря на медленно приближающееся разрушение город не сгинет до конца, в нём ещё теплится жизнь, поддерживая и разжигаемая новыми хозяевами древней крепости.

Затем сознание Варкут’нель-Гайна было перенесено, и он увидел широкий массивный балкон-ложе, пустой и обнесённый снегом. Там в пространстве проявились потоки искажения, а затем и сгустилась какая-то сущность, имеющая эфирное голубое тело… видимое для телесных очей и нужное для поддержание разговора с обитателями бренного мира. Тут же на балкон обрушилось существо, не ведомое ранее никому, но Варкут’нель-Гайн уже знает его – крылатый «друг» с исхудалым телом, с золотой маской, украшенной клювом.

– О, человек! – зашипел «пернатый». – После твоего поражения на юге несколько лет тому назад, я думал мой лорд – Молаг Бал подвергает тебя вечному истязанию за провал. А теперь ты здесь, в полном… порядке.

– Ты дан мне в услужение для того, чтобы упрёки мне давать, – раздались пронзительные слова духа, звучавшие странным двухголосьем.

– В услужение!? – возмутился крылатый сумрак и стал прыгать с края балкона на другой, поднимая снежную «пелену». – Да мне сам Молаг Бал за борьбу с его врагами в Обливионе дал другие крылья, за то, что я предал Азуру он мне маску подарил, – когтистая лапа провела по золоту. Что за дерзость ты несёшь?

Дух великого воина долго мог стоять и вглядываться в ворожащие душу северные пейзажи, но черты его лица говорят, что воитель взволнован и напряжён.

– Гранд, Молаг Бал снова решает напомнить жителям Тамриэля о том, что за их души идёт война, в которой лучше отдаться тёмному принцу.

– Что? Да как возможно? Только этот недоумок Люций потерпел крах и снова что-то? Да, пускай ему налагали, что он чего-то стоит для даэдра, но он реально мог силы смертных поставить нам на службу… что же такого увидел в тебе Бал?

– Понимаешь, я последний из его чемпионов, который что-то дельное смог предложить ему, за что он меня и вернул на верную службу… вытащив из душе-пыточных.

– И-и-и?! – зашипел монстр. – Каков твой план?

– По Тамриэлю ходят люди и эльфы, которые уже одной частью души отдались на службу Балу, и он решил даровать им… просвещение. Их направит тёмный принц на новую службу, а ты дашь им надежду, направишь руки и ноги, дашь им слово и ритуалы призыва себя, попутно сокрушив последний монастырь Алессианцев на юге Коловианских гор.

– Что-о!? Я должен буду играть роль связного и обычного разрушителя!?

– Да-а. Таков его план, и он обещал, что ты, Гранд, – речь духа стала сильнее, ожесточённее. – Если ты хочешь отказать, можешь сообщить об этом лично Молаг Балу. Пойми, мы его последних два чемпиона, которые смогут ещё что-то сделать ради силы и славы. Я не хочу подводить господина, а ты?

– Нет, – с подавленной злобой ответил Гранд. – Ты предал своих братьев и сестёр ради могущества, потерпел поражение на юге ради этого же и теперь снова, будучи проклятым призраком, всё ещё сражаешься за власть. Твои цели – эгоистичны, личное могущество, гордыня… ты испорчен окончено. Сколько ты будешь биться за это?

– Пока могу, – таковы были последние слова, которые услышал мужичина, прежде чем видение пропало и перед глазами не оказались двери выхода из монастыря.

И когда ведение закончилось, Варкут’нель-Гайн воздал хвалу своему Владыке за то, что Он явил ему историю создания мерзкого культа, и приготовил свиток перемещения. Теперь остался только последний шаг, финальный аккорд в этой истории.

Глава четырнадцатая. Последний бой

Битва за крепость

Спустя три дня. Море Призраков.

Погода совершенно не радует – небосвод затянут от горизонта до горизонта затянулось слоем непроницаемы серо-свинцовых облаков, которые посыпают море и землю из рога изобилия густым снегом. Кажется, что небо отяжелело, облеклось в грозные одежды предвестия страшного конфликта и жуткого побоища, а снег – это попытка смягчить подстилку для грядущих усопших. Тут в пучинах древнего моря решится судьба древнего заговора, который идёт сквозь века и эпохи, всё закончится сегодня, будет поставлена кровавая точка.