Долой возраст, к чёрту дом!

Перед тем как мы добрались до Орландо, где нам и предстоял полет на воздушном шаре, мы путешествовали в течение еще нескольких недель, останавливаясь в разных лагерях по всей Флориде. Так как мы не планировали заранее, как проведем зиму, мы не могли оставаться на одном месте долгое время. Но Стейси, определенно, услышала мою молитву (ту, что я читала еще в августе), потому что в течение всей зимы (с 1 декабря по 1 марта) нам чудом удавалось найти парковочные места в восьми различных парках для автодомов, национальных парках и заповедниках – только благодаря тому, что кто-то отменил бронь. Неделя здесь, три недели там, четыре дня здесь и так далее. Во время каждой остановки Норма посылала открытки, в которых писала: «Я полечу на воздушном шаре 20 января!»

Норма заразила меня своим радостным ожиданием, и каждый раз, когда она отправляла открытку, я на некоторое время задерживала дыхание, потому что боялась, что наши планы сорвутся. Вдруг погода будет плохой, или полететь нам не позволит состояние ее здоровья, или ранним утром мы заблудимся и не сможем добраться в нужное место. «Так, хватит, – сказала я себе, – переживания, страх и мрачные мысли – это все пустая трата энергии. Я это знаю. Это один из моих жизненных принципов».

Мы отпраздновали Новый год с Джо и Риком в Форт-Майерсе и уже в середине января отправились в автопарк для фургонов «Волшебное озеро», расположенный неподалеку от Орландо. В лагере мы встретили таких же перелетных птиц, как и мы, которые решили перезимовать в умеренном климате центральной Флориды. Они, определенно, предпочитали хорошую погоду, поскольку у каждого из путешественников был свой электрический гольф-мобиль, укрытый полиэтиленовым корпусом на молнии для защиты от дождя и ветра. Итак, дата нашего полета приближалась, но погода нас совсем не радовала – число гольф-мобилей, укутанных в пленку для защиты от осадков, только увеличивалось.

Таких ливней я не видела за всю свою жизнь. В первые недели января не было ничего, кроме дождя, ветра, дождя и снова дождя. С каждым днем я все сильнее переживала о том, что полет не состоится, и каждый день я пыталась отпустить свои страхи. Норму погода совершенно не пугала. Она продолжала посылать открытки.

В назначенный день мы проснулись и выглянули в окно. Я не поверила своим глазам: на улице было темно, но свежо. Небо было чистым, а ветер стих. Идеальный день для полета на воздушном шаре! Позже мы узнали, что из-за плохих погодных условий в течение трех дней до и после нашей даты все полеты были отменены. Но 20 января светило солнце.

Норма поднялась еще до рассвета, намного раньше, чем обычно. Она быстро оделась, нацепив на себя пару штанов и свитеров, чтобы не продрогнуть. Вместе с Тимом они практически в дверях залпом выпили по чашке кофе без кофеина – мы не завтракали, решив устроить себе праздник живота сразу после полета. В предрассветной дымке за десять минут мы добрались до пункта сбора на парковке ресторана.

Нас встретил очаровательный англичанин по имени Гленн. Он поздоровался с нами, когда мы помогали Норме вылезти из джипа. Он был очень высоким, практически на полтора фута выше хрупкой Нормы. Когда она сошла с подставки, которую мы всегда возили с собой, он широко улыбнулся ей. «Всегда к вашим услугам», – заверил он нас.

За спиной Гленна мы увидели всю семью Томпсонов. Этим утром воздушными шарами управляли Джефф и его брат Джон. С ними рядом стояли их родители, которые должны были ассистировать Гленну на земле. И хотя никто из членов семьи не обладал столь же внушительным ростом, как Гленн, они полностью разделяли его неиссякаемый энтузиазм. «Добро пожаловать в путешествие вашей мечты!» – то и дело повторяли они.

Мы быстро подписали все необходимые бумаги о том, что компания не несет ответственности за наши жизни, загрузились в фургончик с ярким логотипом компании и отправились к месту запуска.

Солнце окончательно встало, раскрасив голубое небо ослепительно-желтыми, затем розовыми и даже оранжевыми красками. Пропан в баках загорелся и зашипел, а струйка пламени взвилась вверх к отверстию в огромном нейлоновом «парусе». Стуча зубами от холода, Норма ждала в фургоне. Ее восторженный взгляд притягивал, пожалуй, даже больше внимания, чем все происходящее вокруг. Тим сиял от счастья, помогая команде на земле. А я делала то, что умела лучше всего: фотографировала на свой верный «Canon 60D», надеясь, что хотя бы один снимок получится удачным.

Скомканная масса нейлона прямо на наших глазах постепенно превращалась в купол размером с семиэтажный дом. Радужные полоски шара словно украли все краски у яркого восхода солнца, затмив своим великолепием утренний небосвод.

«Мы все сделали, Норма. Вы готовы?» – промурлыкала Конни, мама Джеффа, в открытую дверь фургона.

«Да, но как я попаду внутрь? Я не смогу поднять ноги так высоко, чтобы забраться в корзину. Вы уверены, что мы сможем полететь?» – Норма не скрывала своего беспокойства.