Дом

После полудня мы всегда собирались на кухне обедать, а потом в ход шли карты и настольные игры со стратегиями. Мне до сих пор ни разу не удалось выиграть самостоятельно – только если я играла в команде с кем-то, например, с Аденом. Один раз нам с Грейс всё-таки удалось обыграть парней, в честь чего мы с ней открыли бутылку вина из кладовки и отпраздновали свою победу.

Однажды вечером я всё-таки заглянула на третий этаж, где встретилась с Аденом.

– Решилась-таки, неженка? – парень тряхнул дредами, вынимая оттуда зелёный листик. Новое прозвище я получила за то, что мои ногти на руках начинали слоиться, стоило мне помыть посуду во время моей очереди на кухне. – А я уж думал ты так и не согласишься.

– С чего бы вдруг? – с вызовом посмотрела на него я.

– Мало ли ты не в восторге от меня? – он театрально развёл руки в стороны.

– Конечно-конечно. Веди уж.

Мы стали забираться по той самой хлипкой лестнице, которая вела на крышу. Я вспомнила, как в первый день решила туда не лезть и хмыкнула. Когда мы оказались наверху, я пожалела о том, что не забралась туда раньше – там находилась маленькая обсерватория, оснащённая телескопом и всякими интересными штучками. У меня перехватило дух, стоило мне взглянуть через него на небо.

Я никогда не видела столь прекрасных звёзд: они были словно вышиты на тёмном полотне неведомой рукой. А местами и вовсе рассыпаны, излучая нежное сияние.

– Небо – то, чего мне реально не хватало на “Ковчеге”, – тихо признался Аден.

– Почему? – также тихо спросила я, отходя в сторону и давая ему тоже посмотреть в телескоп.

– Потому что мы там были заперты и никогда не выходили наружу, – его голос был сравним с тихим шелестом. Я практически его не слышала, лишь смотрела, как шевелятся его губы в полумраке обсерватории. – А тут… бескрайний простор неизведанности и свободы. Свобода – высшая ценность в мире, Хлоя.

Кивнув, я подумала, что зря относилась к нему предвзято в первые дни и что он неплохой человек. Он будто прочёл мои мысли и повернулся ко мне, позволив тусклому свету осветить его счастливое лицо.

– Теперь ты знаешь, где я провожу вечера и ночи. Очень странное увлечение, да?

– Вовсе нет. Был бы у меня миллион лет – я бы любовалась звёздами каждый день.

– Тогда приходи, – его глаза будто сами были до краёв наполнены звёздами. – Будем любоваться вместе.

Так я договорилась время от времени составлять компанию Адену в обсерватории. Каждый раз, спускаясь с шаткой лесенки, я чувствовала прилив сил и энергии, а затем крепко спала до утра. Наверное, мне не хватало в жизни того спокойствия космоса, поэтому я искала его в небе.

За несколько недель наши с Грейс отношения снова наладились, но между нами чувствовалась неловкость – она словно боялась, что я отниму у неё Томаса. А я просто хотела, чтобы с ним всё было в порядке.

Калеба и Люка я тоже узнала поближе – они оказались очень добрыми и открытыми людьми, всегда готовыми прийти на помощь. У них была интересная особенность – гетерохромия3: у Калеба левый глаз был голубым, а правый – карим, а у Люка наоборот. Это чуть помогало мне различать очень похожих братьев, но издалека всегда было сложно их отличить друг от друга, особенно когда они говорили почти идентичными голосами.

Поболтав немного с Люком в один из вечеров, я поняла, почему Грейс в него влюбилась – он был очень отзывчивым, веселым, и у них с братом была общая притягательная харизма. Калеб, в отличие от брата, больше любил животных, поэтому они с Орбитом сразу нашли общий язык. Глядя на Адена, я заметила, что он часто наблюдает за Калебом. Поделившись этим с Грейс, я узнала, что Аден давно в него тайно влюблен. Грейс поддерживала Адена в этом и подталкивала признаться, но парень был непреклонен. Мы решили, что вторгаться в его личную жизнь не стоит.

Когда я зачёркивала вечером очередной день в своём настенном календаре, мой взгляд вдруг остановился на завтрашней дате, обведённой красным маркером. Семнадцатое октября. Мой День рождения.

Глава 12

Утром меня разбудило что-то мягкое, щекочущее мой нос. Не открывая глаз, я перевернулась на другой бок, но это что-то переместилось на моё плечо. Я заворчала и начала ворочаться, пока не разлепила глаза и не увидела Джаспера, который пёрышком водил по моей шее.

– Что надо? – недовольно прохрипела я осипшим от сна голосом.

– А как же “доброе утро, Джаспер”? – Он улыбнулся кончиками губ.

– Доброе утро, Джаспер, – на автомате повторила я, накрывая голову подушкой и тут же почувствовала, как с меня сдирают одеяло.

– Пора вставать! Сегодня важный день! – Сквозь толщу пуховой подушки донеслось до моих ушей.

– Никакой не важный… всего-то мой День рождения, – пробубнила я.

– Ага! Значит вот какой сегодня день, да?

Я тут же откинула подушку в сторону. Как я могла так проколоться?! Я рывком поднялась с кровати, но моя голова отозвалась головокружением на такую смену положения, из-за чего я осела на краю.

– Джаспер, а ну вернись, не смей им рассказывать…– начала было я, но Джаспера уже и след простыл.