Дом для меня 2

Лер запнулся. Вообще сказать не то чтобы было нечего, скорее наоборот, слишком много всего накопилось между ними, что раньше Лер старался игнорировать, но сейчас высказать эти противоречия в одном предложении было нереально. Лер даже сформулировать их нормально не мог не только словами, но и у себя в голове, просто еще до лося между ними накопилось слишком много противоречий, и Лер чувствовал, что это все режет его изнутри, но не мог до конца понять, что не так, не мог собрать эти разбитые фракталы в единую картину, потому ответить на претензию Самсона было нечего, с его точки зрения причина действительно ерундовая, а Лер не мог это просто выкинуть из головы. Как ни крути, они были слишком разными, и любовь словно цепью сковала две абсолютно неподходящие друг другу системы, которым лучше бы существовать в разных мирах, потому что на все, чего бы это не касалось, они смотрели по-своему и воспринимали под разными углами.

Повисла неловкая пауза, Самсон почему-то молчал, а Лер злился, но что сказать, не находил, у него вообще с подбором слов в таких ситуациях было сложно, тем более Самсон умудрялся филигранно обесценивать все его аргументы и порой Лер предпочитал оставить их при себе, чем отдать на растерзание Самсону, который мгновенно покажет их несостоятельность. В итоге бесился Лер чаще всего молча, и эта невысказанная проблема росла и давила, никуда не исчезая, а лишь нагнетая ситуацию между ними.

И теперь Лер метался по гостиной, пока Самсон не спеша разулся, поставил чайник, помыл руки и принялся разворачивать свой здоровенный пакет, в котором оказалось несколько белых коробок, перевязанных ленточкой. Лер замер, уставившись сначала на коробки, догадавшись что, скорее всего, в них, а потом перевел взгляд на довольного Самсона, который знал Леркину слабость к сладостям. Эта скотина привезла внушительных размеров торт и трайфлы, при виде которых Лер сглотнул голодную слюну и отвернулся, он сегодня, как назло, только пачку лэйса съел, а еще бутерброд, и дожевал остатки печенья, потому к вечеру сильно проголодался, и если бы не Самсон, Лер точно сбегал бы до ближайшего магазина.

Вообще с готовкой у них были проблемы, особенно у Лера. Он разве что чай виртуозно заваривал, ну и еще у него было несколько фирменных блюд которые Лер неплохо готовил, включая плов, но готовить самому себе на регулярной основе ленился. Самсон так же особой симпатией к готовке не страдал, но если в Москве эта проблема легко решалась доставкой, то в деревне Лера была одна пиццерия, при виде которой Самсон скривился и дал по газам, потом, правда, вернулся, когда оголодал, заказал там пиццу и, кривясь, съел с голодухи почти всю, только разве что шаурмичная не подвела, да и местная столовка была тоже ничего, но работала по неизвестным причинам только до трех часов дня и никакой доставки у нее, естественно, не было.

В общем, "взятка" Самсона окончательно размыла почву под ногами Лера. Мужчина заглянул в пустой холодильник и изрек многозначительное: "М-да…"

– Если бы я еще на пару дней задержался, ты бы тут точно с голодухи коньки отбросил.

– Иди на хер, – вяло огрызнулся Лер, встав у окна и уговаривая себя иметь хоть каплю достоинства и пусть не выкинуть этого свина из дома вместе с его подарками, для этого Лер как минимум слишком сильно голоден и слишком слаб перед сладостями, но хотя бы не бежать антилопой к столу с вкусняшками.

Со спины подкрался Самсон и, поймав дернувшегося в сторону Лера в объятия, потерся ласково щекой о его висок.

– Ну прости меня. Я забыл, какой ты неженка.

– Я не неженка! – дернулся Лер, пытаясь сбросить с себя его руки, но те лишь сильнее сжались. – Просто я не понимаю, когда вы все нажретесь?! Неужели нет других развлечений? Неужели не жаль было этих двоих?!

Самсон закатил глаза, но Лер этого, к счастью, не видел.

– Это просто охота. Ты слишком драматизируешь! Мы ж не браконьеры какие-то, мы огромные бабки за лицензию заплатили…

– И что? Это вернет жизнь лосю?! – Лер прикрыл глаза, понимая, как в глазах Самсона по-детски звучат его слова, и сейчас, по прошествии недели, это могло казаться еще более нелепым, но стоило вернуться в те воспоминания, как Лер холодным потом покрывался от той атмосферы, от чувства ужаса и безысходности… А главное, Лера морозило от мысли, как можно причинять чудовищную боль живому существу, у которого так же есть нервная система, которому так же, как тебе, больно, а потом приходить к своим близким и обниматься с ними как ни в чем не бывало, словно не причинил кому-то совсем недавно такой боли…

Лер хотел верить, что он накручивает сам себя, но проблема была не только в несчастных лосях, но сейчас, в объятиях Самсона, соскучившись по нему за неделю, Лер чувствовал, что все возведенные стены и преграды тают, хочет он того или нет.