Дом для меня

Обнажено было не только тело, обнажилась и душа. Из-под густых ресниц к вискам покатились слезы, которые он поймал губами, зацеловывая глаза с подрагивающими ресницами и искусанные губы. Ставший причастием секс содрал с него кожу, оставив распахнутую душу. С силой сжимая бедра мальчишки, Самсон пытался устоять на ногах, теряющих опору от накрывших его эмоций. Вот как хочешь теперь, так и живи после этого. Попробовав такое однажды, сможет ли он теперь удовлетвориться тем, от чего получал удовольствие раньше?

Глава 7

Отставив кастрюльку с отваром еловых почек и ромашки, Лерка вытер взмокшее от паровой бани лицо и, налив себе из термоса заваренный иван-чай с имбирем, корицей и кардамоном, поднялся в спальню. Хотелось выйти на улицу и посидеть на наконец установленных качелях, но именно из-за такого сиденья он и простудился. Ветер был сильным всю последнюю неделю, и несмотря на солнечную погоду, его продуло, возможно еще и потому, что он мотался на своем велосипеде в расстегнутой куртке.

Натянув вязаные носки с белками и забравшись в постель, Лер посидел с минуту, любуясь чаинками в прозрачной кружке, но в итоге поставил ее на тумбочку рядом с кроватью и снова встал – надо отодвинуть тюль, а то ничего не видно. Наконец поправив тюль и сбегав в туалет, проверив, все ли двери и окна закрыты, работает ли исправно котел, Лер вернулся в спальню к своему остывающему чаю и лег в постель. За окошком золотились на солнышке облетающие березовые листочки, ветер шумел и рвался под крышей, словно пытаясь пробраться в дом, чтобы согреться. Слушая его приглушенный вой, Лер вспоминал, как заболел Самсон.

У них тогда совсем не клеились отношения, непонятно почему. Возможно потому, что они оба мало понимали друг друга, и их представления об отношениях были, мягко скажем, разными, и ожидания были разными. Если точнее сказать, то Лер ничего особо и не ждал, не совсем понимая, в каком формате Самсон видит отношения с ним. Мужчина не предлагал каких-либо постоянных, стабильных отношениях, при которых Лер бы, например, мог сказать, что они пара, и не то чтобы ему это было нужно, но это хотя бы упростило понимание того, что в итоге между ними происходило, но Самсон не облегчал задачу: он объявлялся раз или два в неделю, звал в какое-нибудь шумное или дорогое место, оплачивал там еду… и ничего…

Ну, то есть Лер не понимал, что он-то там забыл? Какие-то люди, неформальные встречи и разговор о бизнесе, оценивающие взгляды с навешиванием ценника, потом дорога домой. Обычно устав быть декорацией на заднем фоне, Лер уходил под предлогом в туалет и вызывал такси. Самсон удивительно быстро обнаруживал свою пропажу и начинал звонить. Начинались какие-то странные, непонятные упреки, Лер клал трубку, не желая объяснять очевидное. В первый раз Самсон пришел в ярость и примчался следом. Хорошо, Жанны дома не было, а то бы еще и ей перепало.

Самсон бесновался, называл его шлюхой и блядью. «Сам шлюха!» – весь ответ Лера был на это, потому что к себе он это точно не применял, а если у мистера «большой шишки» психоз, то это не его проблема, он даже не обижался, что уж тут взять, если у человека грязь внутри и он через нее на мир пытается смотреть. Остается только пожалеть, но, несмотря ни на что, Самсон из раза в раз появлялся в его жизни, причем с каждым разом все регулярнее и непонятно чего ждал.

Хотя, может быть, ничего и не ждал, они почти всегда молчали, и конкретно Леру в этом молчании было уютно, возможно, и Самсону тоже, но такое удавалось лишь в загородном доме, а в квартире… просто не складывалось. Секс тоже был странным, давалка из Лера так себе вышла: если он не хотел, то в лоб говорил об этом Самсону, чем по первости повергал того в ступор.

– Почему? – Самсон застыл памятником самому себе, зависнув над лежащим на диване Лером.

– Потому что мне лень щас себя готовить. Я с пяти утра на ногах. – Самсон сдвинул брови и собрался видимо спорить, но Лер, настойчиво отодвинув его руку, поднялся с дивана. – Я тебя предупреждал, что хочу спать. Ты мне обещал кровать.

Бывало, конечно, и так, что Самсон умудрялся настоять на своем, но не слишком часто. Вообще секс с ним пугал и манил, Лер не узнавал сам себя, потому излишне морозился, и Самсон четко чувствовал, когда отказ был по весомой причине, а когда Лер опять впадал в бездну сомнений. Скорее всего он воспринимал это как часть «игры», потому что в постели Лер менялся и распускался словно цветок, являя всю свою красоту и откровенность, даже неопытность шла Леру. Самсон хмелел от этой близости, и потому ее дефицит не мог не злить.