Дом для Пенси (СИ)

— С-с-с… сколько вас явилось сюда? — тонкий широкий рот раскрывается в шипении, и постепенно возникают слова. Видно, что говорить руиннику тяжело и непривычно, гораздо сложнее, чем это делали Халис или Ланалейтис. Пенси чувствует, как от этих слов вся ее кожа покрывается мурашками. Шипение ввинчивается в сознание.

— Несколько отрядов. Мы пришли в город…

— Да, город. Мы отдали вам его! Но вы пришли и с-с-сюда! Сколько? — руинник грубо толкает лежащего Каавера ногой в тех самых тонких и изящных сандалиях.

Наверное, Пенси чем-то выдает себя. Руинник резко вздергивает и втягивает воздух, раздувая ноздри. Отвратительное ощущение, то, что делает этот карен, как он причиняет боль, еще раз заполняет комнату, погрузив всех остальных в кошмар. Но как только Лоухи начинает кашлять кровью, боль стихает.

— Говори! — наклоняется над стариком чудовище. — Я узнаю, если ты с-с-соврешь! Верх и так ваш-ш-ш, но вы всегда берете еще. Так сколько?

— На нижние этажи упали пятеро мужчин, — хрипит Каравер. — Все они, кроме меня, мертвы.

— Ты сказал правду, — после недолгого раздумья кивает руинник. — Но ты тоже умрешь. Здесь никого из вас не должно быть.

— Тогда убей меня быстро, — кашляет Удачливый. Пенси сильнее закусывает губы, чувствует, как на глаза наворачиваются слезы, но оторваться от того, что происходит внизу, не может.

— Раз ты не соврал, то я исполню твою просьбу.

Руинник делает какой-то странный жест рукой: и Лоухи Каравер Удачливый успокаивается. Тело его расслабляется, болезненное выражение на лице пропадает, морщины немного разглаживаются, и он так и остается неподвижно лежать на полу, глядя куда-то в потолок светлыми старческими глазами.

— О изанара ва клентор!.. — резко выдыхает руинник, а потом повторяет, будто раздумывает над этими словами: — Не соврал, нет, не соврал. Айталесте.

Он молниеносно наклоняется над телом и касается лица Каравера, прикрывая распахнутые глаза. Потом на секунду замирает, что-то проговаривая про себя. Пенси видит, как шевелятся тонкие губы. Наконец руинник кивает каким-то своим мыслям и удовлетворенный быстрым шагом выходит из зала.

Пенси долго сидит на дереве, не ощущая себя, не думая ни о чем. Огоньки ползают по ее рукам и ногам, принимая, по всей видимости, за еще одну ветку дерева. Только щекотное прикосновение лапок к щеке выводит ее из этого странного состояния. От неожиданности она кашляет и тут же прижимает ладони ко рту. Страх снова завладевает ей, давит комом в груди. Она не может двинуться с места и какое-то время ждет, что вернется руинник и тоже ее… как Каравера…

О, Предки. Он убил Лоухи Каравера. Они все умерли: кто — от странной болезни, ну а кто — от рук руинника. Пенси нервно всхлипывает, а после глубоко дышит. Ей нужно выбираться отсюда, сейчас, срочно. Иначе жертва Лоухи, его удачный обман, окажется напрасным.

***

В мешочке на шее теперь хранится восемь жар-камней. Их крошечный вес кажется невыносимой ношей, но и он тоже заставляет ее идти вперед. Пенси следует чутью и выбирает один из широких коридоров, который ведет в сторону от основных помещений. На фрески и осмотр комнат времени нет, да и перед глазами до сих пор стоят лица умерших. Она останавливается всего несколько раз. Когда впервые видит заботливо выдолбленный в толще стены фонтан: вода льется откуда-то сверху, капает, переливается от чаши к чаше, журчит между изящными каменными завитками и втекает в полукруглый бассейн. Позже подобные уголки начинают появляться чаще. И второй раз — коридор внезапно раздается до размера небольшого зала: в центре него стоит скульптура, подобных и не хватало Пенси до сих пор. Это не просто статуя. Пенси насчитывает шесть разных каренов, они стоят в кругу лицом наружу. Рогатые, они не просто замерли — в камне воплощена сама жизнь. Один рассматривает какой-то прибор, а на его поясе инструменты, второй читает что-то и жует палочку для письма, еще один, улыбаясь во весь рот, приветствует своего зрителя, следующий зевает с закрытыми глазами и слегка прикрывает когтистой ладонью рот. Предпоследний протягивает вперед охапку растений, а последний прижимает к груди какой-то объемный сверток. Пенси подходит ближе: голова этого карена, в отличие от остальных в скульптуре, повернута к ноше, а из свертка выглядывает крохотная ручка. «Это ребенок», — понимает она и отходит в сторону. Несмотря на странную внешность статуй, в них нет ничего, что бы ей было неясным: книги, мастерство, отдых, общение, тяжелый труд на земле и продолжение рода.

Почему же тогда умер Лоухи Каравер?.. Ответа на этот вопрос у нее нет. Пенси отворачивается от скульптуры и продолжает свой путь.