Дом экзорциста

– Здесь мой ребенок, – пробормотала Нора, показывая на ряд кроваток.

Пожарный сделал шаг вперед и посмотрел на Нору.

– Они ее быстро унесут. Дайте им пройти.

Дэниел мягко потянул Нору от двери.

– Давай отнесем ее в машину, – сказал пожилой врач.

Пожарный освободил им дорогу, жестами призывая Хиллов отойти подальше.

Дэниел и Нора прижались к стене коридора, как им велели, после чего пожарный присоединился к медикам, и они втроем покатили носилки с девушкой на выход. Нора продолжала смотреть на опустевший коридор, забыв про раздающиеся из палаты детские вопли. Она поняла, что ее малютка не кричала. Поняла, что кричали двое других… но только не Марен. Дэниел обошел ее и зашел в палату. Мэгги продолжала плакать, укачивая одну из кроваток с орущим в ней младенцем.

– Что здесь произошло? – спросил Дэниел.

– Она просто взяла и упала, – давясь всхлипываниями, пробормотала Мэгги. – Упала. Должно быть, она держала в руке ножницы и упала на них!

– О боже! – Дэниел подошел к Мэгги и положил руку ей на плечо, переходя к своей терапевтической манере. – Все будет хорошо. Каждый через это проходит.

Нора так и оставалась в коридоре, продолжая смотреть на дверь, откуда только что вышли медики, и слушая, как сирены затихают вдали. Она знала, что ничего не «будет хорошо».

Мэгги продолжала укачивать одного из младенцев.

– Мы тогда как раз накормили Грейси и Генри из бутылочек и уложили их. Эмма укачивала Марен. Я пошла на кухню за бутылочкой для нее, и тогда они все опять завыли. Я вернулась, а Марен спокойно спала в своей кроватке, а двое других орали, ну а Эмма… Эмма лежала на полу с ножницами в шее!

– Боже всемогущий! – Дэниел потряс головой.

– Прямо не знаю вообще, зачем она взяла ножницы, – сказала Мэгги. – Мы вообще не держим ножницы в палате, мистер Хилл. Мы не хотим, чтобы малютки могли пораниться.

– Не беспокойтесь об этом прямо сейчас, – сказал он доверительным тоном.

Нора вслушивалась в их разговор из коридора.

«Нет никакой причины, – подумала она. – Само зло есть чистый хаос».

Дэниел подошел к ряду кроваток. Младенец на другом конце по-прежнему выл, однако Марен в середине сопела во сне. Он взял дочь на руки и прижал к груди.

– Какая же ты теплая, деточка.

Мэгги смогла успокоить одного младенца достаточно для того, чтобы его можно было уложить, и поспешила ко второму.

– Как же ты могла не проснуться, а? – спросил Дэниел, мягко укачивая дитя.

Наконец Нора подошла к двери. Она посмотрела на царивший беспорядок, плачущую женщину, орущего младенца, а затем на своего мужа, укачивающего их дочь посередине лужи крови.

«Пандемониум», – подумала она.

Дэниел поднял на нее взгляд, но она не смотрела на него. Она не сводила глаз со своего спящего ребенка – ее идеального, прекрасного спящего ребенка – и пыталась не думать о том, как один падший ангел когда-то давно тоже поначалу звался «идеальным» и «прекрасным».

– Нора, – позвал Дэниел.

Нора увидела висящий труп позади Дэниела. Ее собственный труп – постаревшей на десяток лет, однако легко узнаваемой. Глаза трупа вспыхнули оранжевым, затем начали разбухать и искажаться, пока не лопнули от напирающей на них изнутри силы пылающего пламени. Серный запах наполнил комнату, а воздух загустел от повалившего из вентиляции дыма. Мертвый рот Норы скривился в усмешке, а тело поглотили огненные языки.

– Нора! – опять позвал Дэниел.

Она вырвалась из транса и опять посмотрела на своего мужа, на свою дочь и на плачущую нянечку.

– Все нормально, милая, – сказал Дэниел. – С ней все в порядке. С Марен все в порядке.

Хотела бы она ему поверить.

Благодарности

Эта книга никогда не появилась бы на свет без поддержки моей мамы, Джейн Кесселл, и моей тети, Бекки Гудвин. Вашей искренней поддержки достаточно для того, чтобы начинающий писатель мог продолжать.