Дом горячих сердец

Данте запрокидывает голову и наблюдает за нами, и хотя я удерживаю его взгляд, вскоре я отвлекаюсь на вид Люса с высоты птичьего полета. Водные артерии сверкают точно блестящие полосы вокруг двадцати пяти островов, которые становятся всё шире и шире, как и многоцветные дома и зелёные просторы, по мере того как мы летим дальше на восток.

«И я также не забыла, как ты использовал моё чистосердечие, Лоркан Рибав».

«Не надо сажать нас в одну лодку. Данте и я совершенно не похожи».

«Вы оба короли. Вы оба любите Люс. Вы оба женитесь на иностранных принцессах. Мне продолжать? Я уверена, что могу найти ещё много сходств».

Он бормочет что-то на языке воронов, что я не могу разобрать, и его тело подается вперёд. В отличие от Ифы, он медленно опускается, словно даёт мне ещё один шанс полюбоваться королевством, которое, как я когда-то считала, станет моим.

Какой же я была наивной.

Когда мы приземляемся, эльфы и солдаты-фейри, выставленные рядом со стенами абрикосового цвета, которые окружают поместье Антони, сдвигаются в сторону, чтобы пропустить гигантского ворона. Все они положили ладони на рукояти мечей или метательные трубки, а их взгляды обращены на нас.

Когда ворон опускает меня, он разделяется на пять воронов.

«Ифа ждёт внутри. Она останется с тобой на время твоего визита. Как только будешь готова вернуться домой, дай ей знать, и она тебя отнесёт».

Я не указываю ему на то, что его дом — это не мой дом, и что я точно никогда не захочу туда возвращаться, так как теперь он будет делить его с Алёной из Глэйса.

«Передай Фибусу, что я его люблю, и чтобы он меня не ненавидел».

Трое из его воронов с золотистыми глазами взлетают повыше, а двое других остаются рядом со мной.

«Если наши пути пересекутся, я ему передам».

А почему их пути не должны пересечься? Он же не планирует закрыться у себя в комнатах? Если только он не планирует долгую поездку в Глэйс к своей невесте.

Все эти вопросы прокручиваются у меня в голове на повторе, пока я иду до кованой бронзовой двери, в которую затем стучу.

Мой кулак ударяется о воздух, потому что отполированное прямоугольное полотно со скрипом открывается.

Из-за двери выскакивает Сиб, моё имя срывается с её губ в виде потока букв.

— Антони сказал, что ты едешь, но я думала, что он издевается.

Девушка, которая ненавидит объятия, обхватывает меня руками за шею и крепко прижимает к себе.

Я резко вдыхаю, услышав то, как она заговаривает с Лорканом, но затем замечаю, что она осаживает эльфов, увязавшихся за нами. Я поворачиваю голову и больше не вижу никаких чёрных пятен на фоне голубого неба.

Король воронов улетел.

Сиб хватает меня за руку и затягивает внутрь, в стеклянный коридор, окружённый с обоих сторон постриженными садами.

— Откуда Антони узнал?

— Ифа.

Неожиданно она смотрит мне за спину, в то время как я в изумлении осматриваюсь вокруг.

— Где Фибус?

— Улетел обратно в Небесное королевство.

— Обратно?

Я рассказываю ей всё, пока мы идём по коридору, залитому солнечным светом и пестрящему тенями от эльфов, жужжащих снаружи.

— К счастью, им запрещено заходить внутрь. Данте оказался довольно податливым, учитывая ситуацию. Хотя его податливость по большей части связана с теми сделками, что он заставил нас заключить.

— Сделками? Какими сделками?

— Если мы не будем держать рот на замке о том, что он приложил руку к смерти брата, мы будем ему должны.

— И вы дали клятву?

Она кивает.

Я ненавижу то, что у Данте есть такая огромная власть над моими друзьями.

— Прости.

— За что?

— Вы все стали изгоями.

Она приподнимает плечо, из-за чего её желтый рукав опускается.

— Это временно. Пройдёт несколько мирных лет, и все забудут. Жизнь вернётся в своё обычное русло.

Раздаются шаги ног, идущих по квадратным плиткам из белого и зелёного мрамора. Цок. Цок. Цок.

Мои брови сдвигаются вместе, потому что это похоже на стук копыт козы на каблуках. И насколько я знаю Джиану, она никогда не носила каблуки.

А на Ифе сегодня были надеты сапоги. Если только она не сменила обувь; но мне показалось, что она не из тех, кто предпочитает каблуки.

Конечно же, это оказывается женщина и, конечно же, это не Джиана и не Ифа.

— Добро пожаловать в поместье, микара.

ГЛАВА 21

Многочисленные тонкие складки алого платья Катрионы шуршат по мере её приближения. Она осматривает моё лицо, после чего её взгляд опускается всё ниже и ниже, на мой неженственный промокший наряд. На гладкой коже между её бровями не появляется ни одной неодобрительной складки.

Я искоса смотрю на Сибиллу, которая сжимает мои пальцы, после чего тихо бормочет: