Дом Гуччи. Сенсационная история убийства, безумия, гламура и жадности

Трое мужчин беззаботно болтали о погоде, судне и предстоящих выходных. Маурицио рассказал о своих злоключениях, связанных с ремонтом «Креола», – с того дня, как он уволил архитектора, нанятого Патрицией, до того дня летом 1986 года, когда скрипучая шхуна была пришвартована на верфи в Специи. Когда Паоло начал обвинять Маурицио в том, что судно было приобретено незаконно, тот испугался, что власти могут попытаться конфисковать яхту его мечты. Однажды утром он приказал капитану сняться с якоря, поднять паруса и покинуть гавань с плотниками на борту под видом пробного рейса. «Креол» причалил на Мальте, чтобы высадить озадаченных рабочих, после чего отбыл в испанский порт Пальма-де-Майорка, который стал его новым домом. Маурицио описал Моранте свои неоценимые усилия по восстановлению былой славы парусника и оснащению его всеми доступными современными технологиями. Тото Руссо помог Маурицио отделать помещения в его излюбленном роскошном старомодном стиле – и все это по впечатляющим ценам. Ремонт только одной из кают обошелся в 970 тысяч долларов. «Креол» действительно стал одной из самых красивых яхт в мире, но заплатить за это пришлось намного больше, чем Маурицио мог себе представить.

Мужчины помчались к яхте на тендере, замолчав, когда внушительная темная громада великолепной шхуны нависла над ними.

Они поднялись на борт, поздоровались со шкипером, улыбчивым англичанином по имени Джон Бардон, и по корабельной традиции отдали честь флагу. Затем Маурицио устроил Моранте небольшую экскурсию. Он превратил бывшую каюту Ставроса Ниархоса в роскошную гостиную с картинами, мраморным столом и ультрасовременной аудиосистемой. Под палубой на корме расположились четыре двухместные каюты, каждая из которых была обшита панелями из различных ценных пород дерева – тика, красного дерева, кедра и шиповника – и украшена восточными картинами; в каждой была собственная ванная комната c роскошными полотенцами и туалетными принадлежностями, изготовленными специально для «Креола». Напротив главной каюты Маурицио по правому борту находилась кают-компания с удобной, обитой тонкой тканью скамьей вдоль двух складных деревянных столов, которые можно было раздвинуть, чтобы усадить за них двенадцать человек, или сложить, чтобы образовать два журнальных столика поменьше. Бар, техническое помещение, прачечная и каюты экипажа находились на одной палубе в носовой части корабля, а камбуз и машинное отделение располагались глубоко внизу.

Маурицио выдал Моранте и Руссо по комплекту специально заказанной для них формы, состоящему из белой толстовки и брюк с эмблемой «Креола» – парой переплетенных мифологических морских коньков с головами единорогов. Затем Маурицио бросился на поиски Бардона, чтобы выведать у него последние морские сплетни. Моранте послушно переоделся в форму, предоставленную Маурицио, и отправился на поиски Тото, которого он нашел в гостиной, куда снизу доносился голос Маурицио, весело болтающего и смеющегося с Бардоном.

Руссо провел Моранте по комнате, указывая на идеально подогнанный буазери[39], изящные медные светильники в форме прыгающих рыб, которые были вручную скопированы со старинного оригинала, и стол из розового мрамора с бронзовым основанием в виде переплетенных морских коньков (тоже хорошо сделанная копия). Затем, с бокалами в руках, двое мужчин плюхнулись друг против друга на два кожаных дивана – один кремового цвета, другой серый, – два самых ценных предмета в коллекции Маурицио, сделанные из натуральной акульей кожи. Руссо указал на мягкий серо-голубой блеск на стенах за их головами и вздернул темные брови.

– Шкура скатов, привезенная из Японии! – с чувством произнес он. Идея Маурицио, объяснил он, состояла в том, чтобы создать изысканный морской декор, не прибегая к китчевым мотивам из раковин и лодок.

– Впечатляет, очень впечатляет, – пробормотал Моранте, глядя на картину на стене напротив него, изображающую пейзаж с закатом над устьем Нила, залитый мерцающим светом.

Руссо понял, что Моранте, хотя и выражал восхищение, был чем-то озабочен. Недавно они слегка повздорили, когда Моранте начал критиковать астрономические счета Руссо за реконструкцию магазинов «Гуччи». Руссо, который преуспел из-за легкомысленного отношения Маурицио к деньгам, пытался оценить менеджера, чье растущее влияние на Маурицио беспокоило его.

– Андреа, скажи мне… Как на самом деле идут дела в «Гуччи»? – испытующе спросил его Руссо.

– Не очень хорошо, Тото, – серьезно ответил Моранте, ставя бокал.

– Расскажи поподробнее, – попросил Тото.

– Ну, сейчас трудное время, рынок падает, идеи Маурицио великолепны, у него правильный взгляд на «Гуччи», но ему действительно нужен кто-то, кто поможет ему справиться с этим. Ему нужно делегировать полномочия, иначе все будет только хуже, – сказал Моранте, сжимая губы под щетинистыми усами с проседью, и его лоб нахмурился.

– Именно этого я и боялся, Андреа, – сказал Руссо.