Дом Холлоу

Никто не верил в их рассказ. Да и с чего бы? Это ведь невозможно. Кто может похитить троих детей без единого звука? Кто может сделать такое за секунды? Они не могли уехать из Эдинбурга, не найдя ответов. Не могли работать. Не могли оставаться в доме бабушки и дедушки, который теперь считался предположительным местом преступления. Они истратили все сбережения на отели и аренду машин, а также билборды с нашими фотографиями. Почти ничего не ели, почти не спали. Стучались в каждую дверь в старом городе. В отчаянии слонялись по улицам, переходя в отношении друг к другу от сострадания к ненависти из-за того, что случилось с нами.

Их души были разбиты вместе с их браком.

Однажды, когда их уже собирались арестовать за убийство собственных детей, они кое о чем договорились.

– Если выяснится, что они погибли, – сказала Кейт нашему отцу, – убьем себя?

– Да, – ответил Гейб. – Если они погибли, то и мы убьем себя.

В ту ночь какая-то женщина нашла нас на улице: голых и дрожащих от холода, но невредимых. Газеты напечатали опровержения, извинились перед моими родителями за ложные обвинения и заплатили им большие отступные. Этой суммы хватило, чтобы определить нас всех в дорогую частную школу.

Гейб и Кейт так никогда и не оправились. Рана была очень глубока. Как и те, что они сами нанесли друг другу. Горе из клятвы «в горе и радости» оказалось тяжелее, чем они могли себе представить.

Теперь мама вновь переживала ту же трагедию. Я сжала ее руку, она ответила тем же.

Наконец наше участие в пресс-конференции завершилось. Было решено, что мы с Виви выступать не будем, чтобы не отвлекать фокус внимания от Грей. Когда мы встали и направились к выходу, журналисты принялись выкрикивать вопросы. Они умирали от любопытства с того момента, как увидели нас.

– Айрис, Виви, вы можете прокомментировать то, что случилось с вами в детстве?

– Вы будете помогать с расследованием?

– Что на самом деле случилось с вами в Шотландии?

– Грей похитили те же люди, что и в первый раз?

– Кейт, что вы скажете людям, которые все еще считают вас виновной в похищении собственных детей десять лет назад?

Я опустила глаза и уставилась в пол. Полиция проводила нас в соседнюю тихую комнату, показавшуюся раем после шума толпы. Как только дверь за нами закрылась, члены семьи молча разошлись в разные стороны. Виви отправилась прямиком в бар, а мы с Кейт вернулись в большой пустой дом. Мама заперлась в своей темной комнате вместе с кошкой, а я осталась одна, все еще в платье сестры.

Телефон в кармане пискнул. С момента первой публикации об исчезновении Грей в прессе он не унимался. Приходили сообщения от учителей, родителей моих подопечных и ребят из нашей школы, с которыми я даже никогда не разговаривала. Номер моего телефона передавался из рук в руки, чтобы каждый мог поделиться своими мыслями и молитвами.

Новое сообщение пришло с очередного неизвестного номера.

Господи боже, малышка. Я насчет Грей. Это так ужасно.

Надеюсь, вы скоро ее найдете!

P. S. Скажи, ты успела передать мое портфолио ее агенту? Помнишь, я присылала его в инстаграм? Пока со мной так никто и не связался. Вероятно, они заняты всей этой шумихой вокруг исчезновения твоей сестры. А я решила на всякий случай напомнить о себе!

Шрам пылал и саднил, так что я решила поскорее снять вельветовое платье и выскользнула из него прямо в коридоре. Скомкала ткань дрожащими руками и закричала, уткнувшись в нее. Мне захотелось сделать что-то из ряда вон, испортить, разрушить что-нибудь прекрасное – так что я порвала платье на куски. В какой-то момент из него выпал крошечный листочек, из тех, что Грей, бывало, прятала в швах. Я бросилась на пол, прислонилась спиной к стене, развернула записку и мгновенно узнала почерк Грей и ее салатовые чернила.

Я девочка из хлебных крошек, потерянная в лесах.

Г. Х.

«Да уж, Грей, – подумала я, – кто бы спорил?»

Что делать, когда тот, кого вы очень любите, исчез? Когда все, что вы могли сделать, уже сделано? Чем занять себя в долгие часы ожидания, наполненные страхом и чувством потери? Виви решила, что ей лучше всего напиваться до чертиков и поддерживать это состояние. А я бродила с этажа на этаж, оживляя воспоминания о Грей в каждой комнате. Саша ходила за мной по пятам, словно чувствовала мои тревогу и печаль.

Здесь, в кладовке под лестницей, Грей, бывало, расстилала одеяло, разбрасывала подушки, вешала гирлянду и читала нам по вечерам «Хроники Нарнии».

Я прижимала кончики пальцев к пластиковым лампочкам и смотрела в удивлении, как свет проникает сквозь мои пальцы. Флуоресцентно-красные, с незаметными капиллярами и венами. Сколько же секретов таилось под моей кожей.