Дом Холлоу

Я все еще рассчитывала увидеть Тайлера где-нибудь впереди или, наоборот, догоняющего меня. Стоило треснуть ветке или вспорхнуть птице, и я оборачивалась на звук с секундной надеждой… Но это оказывалось какое-нибудь дикое животное, наблюдавшее за мной со стороны: олень, кошка или белка. Они беспрепятственно бродили в полумраке призрачного леса. Все так или иначе отличались в этом месте от привычных всем зверей: черноглазые, поросшие лишайником, с густым ковром из мха на спинах, где неизбежно прорастали трупные цветы. Это были чудовища из страшной сказки.

На мгновение мы встречались глазами с кем-то из них. Но незнакомка, пахнущая чем-то странным, чем-то живым, привлекала их внимание ненадолго. Затем они продолжали свое странствие в темноте, забыв о моем присутствии.

К моменту, когда я наткнулась на нечто белеющее на земле, ноги и поясница нещадно болели. Передо мной лежала пара найковских кедов, достаточно новых, так что было понятно: в междумирье они попали совсем недавно. Никакой плесени, никаких признаков разложения.

Я подняла их и повертела в руках. Они все еще были связаны шнурками, а ткань изнутри так и не высохла до конца. Это были ботинки Тайлера – те самые, которые он купил в Эдинбурге после того, как оставил свои в лондонской больнице.

Тайлер был здесь. Тайлер оставил здесь кеды. Может, это знак, оставленный для меня? Хлебная крошка? Выходит, все это время мы двигались в одном и том же направлении. Но теперь я точно знала, что Тайлер покинул меня не по своей воле.

Я принялась обходить это место медленными кругами в надежде найти другие свидетельства его присутствия, но тщетно. В конце концов я привязала кеды к рюкзаку Виви. Когда Тайлер найдется, они ему пригодятся.

Я продолжила путь. Время здесь текло странно.

К моменту, когда в поле зрения показалась поляна, силы были на исходе. Обезвоживание и голод совсем меня истощили. Горло и глаза пересохли. На языке ощущался привкус дыма. Если когда-нибудь мне удастся вернуться домой, волосы, видимо, будут пахнуть лесным пожаром еще несколько недель.

Поляна мало отличалась от той, на которой мы с Тайлером были. Земля была покрыта ковром густой длинной травы и опавших листьев. Но в центре ее меня ожидало нечто ужасное.

– Господи боже, – прошептала я, осознав, что передо мной. Грей и Виви с кляпами во рту были привязаны к кольям. Запястья обмотаны веревкой и закреплены над головами. У их ног лежали сваленные в кучу мох, ветки и трава. На их телах: на ногах, в волосах, на коже вокруг рта и глаз – бушевали трупные цветы. Я ощущала едва заметное угасающее сердцебиение обеих. Их тепло. Их жизнь. Горячую кровь, которая все еще текла по их венам. Виви была сильнее и живее. У Грей пульс казался нитеобразным и угрожал замереть в любую минуту.

Между двумя кострами был сложен и третий. Пока еще пустой, ожидающий своей жертвы.

Отец собирался сжечь всех трех. Впрочем, нет.

Не отец.

Гейб Холлоу приходился отцом трем девочкам, похороненным во дворе полуразрушенного дома здесь, в междумирье, а существа, которых он собирался сжечь (мы), не были его детьми, а лишь вернулись в их телах. Самозванцы. Подкидыши.

Я сбросила обувь и тихо выругалась при виде своих ступней; поворачивала их так и сяк в тусклом свете, прикасаясь к отекшим и стертым в кровь кускам плоти, обнаружившимся под мокрыми носками. Пальцы почернели. Стоило коснуться ногтя на большом пальце, как он отлетел. Боли не было. На его месте мгновенно появился бутон трупного цветка. Я вырвала его вместе со стеблем и размяла между пальцами.

Я затолкала ботинки в рюкзак Виви и, неслышно ступая босыми ногами, приблизилась к краю поляны. В моей ладони лежал нож Грей. Годы шпионства за старшей сестрой научили меня передвигаться бесшумно, даже по лесу. На ноги я старалась не смотреть – видеть свои изуродованные ступни не хотелось.

Виви была в сознании. Она двигалась и разговаривала с кем-то, кого я не видела.

– Отпусти меня, – бормотала она через кляп, запрокидывая голову. – Отпусти меня!

Сестра снова запрокинула голову назад, насколько могла. Послышался звук удара. Виви обмякла и, отключившись, повисла. Вес ее тела теперь полностью приходился на связанные запястья. Затылок кровоточил. Грей на секунду открыла глаза, и мы встретились взглядами. Не знаю, видела ли она меня или просто почувствовала мое присутствие. «Уходи, – читалось в ее глазах. – Пожалуйста, уходи».

Я покачала головой. Ноздри Грей раздулись от ярости, но она не могла заставить меня уйти. Лучше уж я займу место на костре рядом с ними, чем брошу здесь, зная, что не сделала ничего, чтобы спасти сестер.

– Тайлер? – прошептала я, не сводя глаз со старшей сестры. Несколько мгновений она смотрела на меня, не моргая и тяжело дыша, а затем отрицательно покачала головой. Что бы это могло значить?

Она не знает, где Тайлер?

Или он уже мертв?

Мне не понравилось осознание того, что сестра так напугана. Грей Холлоу не боялась ни единого человека на земле. Она постоянно искала проблем, потому что сама была «опасностью, скрытой в темноте». Было странно видеть, как она дрожит от страха.