Дом, который построил Майк

В первую очередь очень интересно, как Рита однажды решила бороться со своим крайне излишним весом. Маслины, конечно в этом ей мало помогали - все ведь с говном выйти не может, и решила обратиться она по сему к, известному в те годы на всей Руси великой, дяденьке - Кашпировскому. Времена тогда были уже не те, когда можно своими связями и именем пробиться на прием к могучему исцелителю. Доктор не очень то беспокоился об именах своих клиентов - все платили поровну. Дождавшись своей очереди через пару-тройку месяцев, Ритик с дрожью в толстых ногах переступила порог кабинета и медленно направилась к столу к светилу. Светило сидел в кресле и, не поднимая головы, продолжал перебирать на столе какие-то бумаги. Наверняка счета своих зарубежных банков. Ритик приблизилась к столу и робко так кхы-кхы кашлянула в пухлый кулачек.

Кашпировский медленно поднял голову, очень долго, как показалось пациентке, смотрел из-под своего могучего лобья на неё и вдруг оглушительно громко рявкнул на всю Тверскую:

- Мяса жрать меньше надо, свинья такая! Вон отсюда!

Ритик кубарем выкатилась из кабинета мимо секретарши и, что было духа, так же кубарем, покатилась домой, вся на нервах же, обзванивать своих подружек, о том какой же Кашпировский говнюк. Взял деньги, наорал, как последний подонок, и еще доктор называется после этого.

Квартира у Ритика на улице Горького, нынешней соответственно Тверской, около Моссовета, с подогреваемыми полами и огромным холодильником, забитым всякой вкуснятинкой. Ритик перво-наперво бросилась к своему большому железному другу и засунула себе в рот хороший кусок ветчины. Стала медленно и со вкусом жевать, запивая домашним брусничным компотиком, изредка постанывая и перекатывая голову с права налево по своему подбородку. "Какой идиот, - думала она, - мяса, видите ли, жрать меньше надо, ишь раскомандовался, свинья такая, светило хреново".

И только у Ритика всплыли в памяти эти золотые слова, как жестокая судорога свела желудок её, и едва она успела добежать до просторного туалета с подогреваемым полом, как вся ветчина, под громкий рык, вывалилась из маленького рта, смоченная брусничной водичкой.

Да, доктор Кашпировский опять оказался на высоте!

С тех самых пор Ритик не ест мясо, однако, только один сорт его - свинину. Видимо слова: - ...свинья такая, - в сознании у Риты были восприняты по-другому. Но зато ей не нужно никаких делать особых усилий, переквалифицируя себя в еврейскую беженку. Не есть поросятинку.

Такие дела.

Волк и коза

(басня)

Волк видит - коза пасется на каменной горе и нельзя ему к ней подобраться. Он ей и говорит:

- А пошла бы ты вниз, коза, тут и место поровнее, и трава для корма много слаще?

А коза и отвечает ему:

- Да пошел ты, козел...

ЛОНДОН

Второй раз мне было отказано в эфире на БиБиСи, потому что новый председатель КГБ (запамятовал его фамилию) выпустил, наконец, семью русского шпиона и беженца Олега Гордиевского к своему любящему мужу и отцу в Лондон, и счастливые люди, борцы за свободу слова и государственных тайн нашли добрый прием под крышей парламентской монархии. Сева, естественно, отложил и в этот раз интервью, отдав предпочтение борцам, вместо засраного андерграундного художника по жизни, проживающего на Олд Кент Роуд в трущобах Южного Лондона и питающегося фруктовыми отбросами с Ист-эндовского рынка.

Мне, правда, торопиться было некуда, так как жизнь моя лимитная текла спокойно и весело под сенью этой самой парламентской монархии и в бесплатном жилье. Так что, когда время подошло, то найти меня было очень просто, нужно просто кинуть маленький камешек в окно второго этажа, третьего от угла по Гленвэй 45 (из пентхауса на Олд Кент Роуд меня тогда уже выперли по решению суда Южного Лондона), и я к вашим услугам. Что и случилось однажды вечером. В окно постучал лёгкий кирпич, и седые длинные волосы увлекли меня в студийные кулуары БиБиСи.

Перед моим эфиром, который был посвящен как раз проблемам лондонской полиции в борьбе с нелегалами и лимитчиками из России, Сева работал с лысым, спокойным, приятным мужчинкой, типично борингового бухгалтерского вида. Сидя в студии с операторами за стеклом и отчаянно пытаясь побороть растущее волнение оттого, что по приезде в Рашу придется доказывать, что я только что разговаривал с Плантом и тот стрельнул у меня "Астру", я думал, кому к черту нужны воспоминания бывших Советских бухгалтеров. Если, конечно, они не смылись с кучей зелёных, бумажных денег или Золота Партии.

Передача закончилась, Сева вышел с бухгалтером, нежно и осторожно поддерживая его под руку, нежно смотря в глаза и рассыпая любезности. Если б не Всеволодова прелестная жена я подумал бы, что два педрилки договариваются о свидании на Пикадильке.

Я встал навстречу Севе с блеском в глазах, в которых до сих пор сияло отражение страшной физиономии Роберта Планта.

- Витя, познакомься, это Михаил Уржаков. Это, со кол, новая волна молодежной иммиграции в Великобританию. Молодежь нынче не блюдёт никаких законов, чтобы добиться своего, что крайне радует.