Дом Крови (СИ)

Она ничего не слушая улеглась рядом, подложив под обожжённую часть лица ладошку. Ее лицо было буквально в парей дюймов от моего, и я кожей лица чувствовал, как она дышит.

— Ты правда считаешь, что это можно будет исправить? — Тихо спросила она устроившись поудобнее.

— Уверен в этом. Но ты не переводи разговор.

— Знаешь, Дарий, — проговорила она медленно, — ты нравишься мне.

— В самом деле? — отозвался я.

— Ты знаешь, что тогда, когда ты вызвал Алонзо в круг. Он прям несколькими минутами ранее, обозвал меня ряженой шлюхой. А мою семью жалкими торгашами. Какое же было мое удивление, когда он появился в кругу с тобой. Наши семьи веками соперничают. И видеть, смерть своего кровника, который только-только тебя унизил, это почти самое лучшее, что есть на свете.

— Но если он тебя оскорбил, был же Гней, он от тебя ни на шаг не отходил.

Ее губы изогнулись в тонкой, грустной улыбке.

— Гней хотел его вызвать. Но их было слишком много, а он один, и его смерть ничего не решила бы. Так что мне пришлось проглотить оскорбление, но видят боги, как я радовалась, когда ты разрубил этому зазнавшемуся уроду горло от уха до уха. А теперь подарил мне его кольцо.

— Я не знал про эту традицию, если бы знал, не подарил бы.

— Я разве тебе не нравлюсь?

— Причем тут это. Нравишься не нравишься. Ты прекрасно знаешь, кто я такой.

— Знаешь, — сказала она задумчиво, водя по мне своим тонким пальчиком. — Сколько я себя помню, я делала то, что важно для моей семьи. Всегда семья на первом месте. За мной всегда вились парни стаями. И никому из них не была нужна я, только наследие моей семьи. Но ни один из них не подарил бы мне кольцо, увидев меня изувеченную. Без гроша в кармане. Ты отомстил тому, кто меня изувечил, убил моего кровника, и одел кольцо, что раньше ему принадлежало. И тебя не волнует, владения моей семьи. Так что да, я прекрасно понимаю, что я делаю и нет никакой ошибки.

Я нахмурился, от нее неплохо так несло вином.

— Ты пьяна.

— А ты наблюдателен. — Прошептала она, почти касаясь своими теплыми губами моих и вплотную прижавшись.

Гимн голосов давно погибших магов разлился по комнате.

Бу-ух.

Тяжелый словно стопка кирпичей трактат Кхаштры материализовавшись в воздухе спикировал на голову Алисии, вырубив ее напрочь. Звук был глухой, будто чугунный котелок уронили.

–…Вот ведь сучка…Сю-сю-сю, ми-ми-ми, скинь ее в окошко! Скажем, сама выпала перепив…

— Полночь, какого хрена?! — Я привстал на локте глядя на силуэт из теней стоящий возле кровати.

–…Вообще-то, это были мои слова, какого хрена Дарий? Зачем ты с ней возишься?..

— Что вы тут разорались как стая бешеных котов, дайте уже поспать. — Проворчал Кассиан на соседней кровати, заворочавшись. Обернувшись на звук его голоса Полночь исчезла, словно дым на ветру. Я только видел, как тяжелый том неспешно утонул в объятьях теней.

Кассиан повернувшись оглядел полутемную комнатушку. Заметил лежащую у меня на кровати Алисию и нахмурился, надув губы. И буркнул недовольно:

— Дайте поспать уже, хватит галдеть. — И снова лег повернувшись к стенке.

Я ничего ему не ответил, лишь прощупал пульс у нее на шее, убедившись, что она жива, просто без сознания, тоже улегся. Накопившаяся усталость, полный желудок и обширное количество спиртного давили на сознание пудовыми гирями. И повозившись немного я сам не заметил, как провалился в сладкие объятия сна.

Проснулся когда начало рассветать, но лучше бы я это не делал. Потому что на мгновение я решил, будто солнце целенаправленно светит мне в глаза. Когда я рискнул приоткрыть глаза, наградой мне стало копье раскаленного добела ослепительного света, казалось будто утреннее солнце бьет напрямую в мозг пробивая глаза насквозь. Голова трещала так, казалось, что она просто расколется сама по себе. Воспаленный ударной дозой смешанного спиртного мозг болел, словно его долго и целенаправленно всю ночь пинали утыканными ржавыми гвоздями ботинками. А во рту было ощущение, что туда пробралась самая вонючая в округе крыса, она проблевалась там и сдохла.

Я прижал кулаки к глазам, пытаясь унять тупую боль. Череп пульсировал так, словно я по пьяни пару раз целенаправленно головой вниз в брусчатку прыгал. И это я еще меньше всех пил. Рядом в ухо сопела Алисия, закинув на меня ногу и руку. Тихонько выбравшись из под нее я спустился вниз, взяв возле камина свои просушенные сапоги. Хозяйка и ее дочь давно встали, и уже трудились во всю, деревенская жизнь она такая. Тут не принято спать до поздна. Буркнув приветствие я поплёлся к бочке с водой. Так как раздеваться мне было нельзя, я окунулся прям в одежде, смахивая остатки сна и часть похмелья.

— Ну и сильны же вы пить господа студиозусы. Эх где мои молодые годы. — Сзади в дверях стояла сама хозяйка, уперев руку бок.

— Поверьте хозяйка, сейчас все кто спит наверху, пожалеют, что выжили, так голова болит. Вы что там нам наливали? Мне так плохо еще никогда не было.